Один Вкус

Уилбер Кен

Это меня глубоко беспокоило, поскольку у меня уже было несколько кеншо, или переживаний, сходных с сатори (проблесков Одного Вкуса), но все они, как правило, были ограничены состоянием бодрствования. Более того, большинство вещей, которые меня заботили, существовали в состоянии бодрствования. И все же состояние бодрствования явно не постоянно. Оно приходит и уходит каждые двадцать четыре часа. В то же время, по словам великих мудрецов, в нас есть нечто такое, что всегда сознательно, что буквально сознательно или осознает во все моменты и во всех состояниях — бодрствования, сновидения, сна. И такое вездесущее осознание —

это Дух в нас. Этот глубинный поток постоянного сознания (или недвойственного осознания) — прямой и непрерывный луч самого чистого Духа. Это наша связь с Богиней, наш канал прямо к Богу.

Поэтому, если мы хотим реализовать свою высшую тождественность с Духом, мы должны подключиться к этому потоку постоянного сознания и придерживаться его при всех изменениях состояния — в бодрствовании, сновидении и сне, — что (1) избавит нас от исключительного отождествления с любым из таких состояний, как тело, ум, эго или душа; и (2) позволит нам отождествляться с тем, что оказывается постоянным — или безвременным — во всех этих состояниях, а именно Сознанием, как таковым, иначе говоря, с безвременным Духом.

К тому времени, как мне встретилась эта строка из Раманы Махарши, я уже около двадцати лет довольно интенсивно занимался медитацией. Я изучал дзен у Катагири и Мицуми; Ваджраяну у Калу и Трунгпа; дзогчен у Пема Норбу и Чакдуда; кроме того, я изучал — порой краткое порой в течение продолжительного времени — Веданту, трансцендентальную медитацию, кашмирский шиваизм, христианский мистицизм, каббалу, даосизм, суфизм... — всего не перечислишь. Когда мне попалось на глаза утверждение Махарши, я был на напряженном ритрите по дзогчену со своим первым учителем дзогчена Чакдудом Тулку Ринпоче. Ринпоче тоже подчеркивал важность распространения ума-зеркала на состояния сновидения и глубокого сна. У меня начали появляться кратковременные периоды этого постоянного недвойственного осознания во всех состояниях, и Ринпоче это подтверждал. Но лишь год спустя, во время очень интенсивного одиннадцатидневного периода — в котором отдельное «я», казалось, радикально, глубоко, полностью умирало, — все это, судя по всему, начало приносить свои плоды. В эти одиннадцать дней я совсем не спал или, точнее, оставался сознательным одиннадцать дней и ночей, даже хотя тело и ум проходили через состояния бодрствования, сновидения и сна: я оставался неизменным посреди изменений; не было никакого «я», которое могло бы меняться; было только непоколебимое пустое сознание, ясный ум-зеркало, свидетель, единый со всем свидетельствуемым. Я просто вернулся к тому, что я есть, и с тех пор это более или менее всегда было так.

Когда в вас становится явным это постоянное недвойственное сознание, посреди проявленного мира пробуждается новая судьба. Вы обнаружили свой Ум Будды, свое собственное Божество, свою собственную Пустоту вне формы, пространства и времени, свой Атман, который тождествен Брахману, свой Кетер, сознание Христа, сияющий Шекхинах — иными словами, Один Вкус. Это, несомненно, так. И именно это — ваша подлинная сущность — чистая Пустота или чистое неопределимое Сознание, как таковое, — и, значит, вы освободились от страха и муки, которые неизбежно возникают, когда вы отождествляетесь с маленьким субъектом в мире маленьких объектов.

Как только вы находите свою бесформенную самотождественность, как ум Будды, Атман, чистый Дух или Божество, вы снова входите с этим постоянным, недвойственным, вездесущим сознанием в меньшие состояния — тонкий ум и грубое тело — и сиянием вдыхаете в них новую жизнь. Вы не остаетесь только Бесформенным и Пустым. Вы Опустошаете себя от Пустоты: вы изливаетесь в ум и мир, создавая их в этом процессе, и в равной степени входите в них все, но особенно и в отдельности в те конкретные тело и ум, которые называются «вы» (которые в моем случае называются «Кен

Уилбер»); эта меньшая самость становится сосудом Духа, каковым вы являетесь.

И тогда всё, включая ваши собственные маленькие ум, и тело, и мысли, и чувства, будет возникать в беспредельной Пустоте, которую вы из себя представляете, и по мере своего возникновения они будут само-высвобождаться в свою подлинную природу именно потому, что вы больше не отождествляетесь ни с чем из них, а, скорее, позволяете им играть, позволяете им всем возникать, в Пустоте и Открытости, которой вы теперь стали. Тогда вы будете пробуждаться как радикальная Свобода и петь песни сияющего освобождения, излучать бесконечность, слишком очевидную, чтобы ее видеть, и пить океан блаженства. Вы будете смотреть на луну, как на часть своего тела, и кланяться солнцу, как части своего сердца, и все это именно так. Ибо вовеки и всегда, вовеки и всегда есть только это.

Но вы не нашли эту Свободу и не обрели каким-либо способом. По сути дела, это та же Свобода, что с самого начала жила в доме чистого Свидетеля. Вы просто узнаете чистую и пустую Самость, радикальное «Я-Я», которое с самого начала было вашим естественным осознанием, но которое вы не замечали из-за того, что потерялись в одурманивающем кинофильме жизни.

Понедельник, 24 марта

С пробуждением постоянного сознания вы становитесь чем-то вроде божественного шизофреника в расхожем смысле «раздвоения личности», поскольку у вас есть доступ и к Свидетелю, и к эго. В действительности у вас «цельный ум», но кажется, будто он раздвоен, поскольку вы осознаете в себе постоянного Свидетеля или Дух, то также полностью осознаете фильм жизни, эго и все его взлеты и падения. Поэтому вы по-прежнему чувствуете боль, страдание и печаль, но они больше не убеждают вас в своей важности — вы больше не жертва жизни, а ее Свидетель.

На самом деле, поскольку вы больше не боитесь своих чувств, вы можете переживать их с гораздо большей глубиной. Кинофильм жизни становится более ярким и живым именно потому, что вы больше не хватаетесь за него и не избегаете его, и потому больше не пытаетесь его притуплять или разбавлять. Вы больше не приглушаете звук. Возможно, вы даже плачете горше, смеетесь громче, подпрыгивает выше. Беспристрастное осознание не означает, что вы перестаете чувствовать; она означает, что вы чувствуете полно, чувствуете глубоко, чувствуете до самой бесконечности, и смеетесь, и плачете, и любите до боли. Жизнь сходит с экрана, и вы едины со всем, что в ней, поскольку больше не отшатываетесь от нее.

Если вам снится сон и вам кажется, что он реален, он может стать очень страшным. Скажем, вам снится, что вы канатоходец, идущий через Ниагарский водопад. Если вы упадете, то неминуемо погибнете. Поэтому вы идете очень медленно, очень осторожно. Предположим, что затем у вас начинается осознанное сновидение, и вы понимаете, что все это вам только снится. Что вы делаете? Становитесь еще осторожнее? Нет, вы начинаете подпрыгивать на канате, вы кувыркаетесь, вы пускаетесь во все тяжкие и от души веселитесь именно потому, что знаете: все это не на самом деле. Когда вы осознаете, что это сон, то можете позволить себе забавляться.

То же самое происходит, когда вы осознаете, что обычная жизнь — это просто сон, просто кино, просто игра. Вы не становитесь более осторожным, более робким, более сдержанным. Вы начинаете прыгать и кувыркаться именно потому, что все это — сон, все это — чистая Пустота. Вы не чувствуете меньше, вы чувствуете больше, поскольку вы можете это себе позволить. Вы больше не боитесь умереть и потому не боитесь жить. Вы становитесь радикальным и несдержанным, эксцентричным и пылким, шокирующим и глупым. Вы позволяете всему этому свободно изливаться, поскольку все это — ваш сон.