Одиннадцать сердец

Бат Кэтрин

— Нет, — твердо сказал Ануир, стараясь сбросить с себя оковы наваждения. — Объясни мне сначала. Откуда я тебя знаю?

Фаталирия смотрела на Ануира, и он мог только догадываться, какие чувства одолевали девушку. Печаль? Сомнения? Любовь? Но это просто глупость! Может, древние его чем-то опоили. Или давно околдовали, вмешиваясь в его сны? Наемник почувствовал, что сердиться. Он хотел разобраться во всем здесь и сейчас.

— Хорошо, — кивнула девушка, указывая на небольшую кровать, которая была единственной мебелью в этой комнате. — Присядь. Я

расскажу тебе все. А потом ты пойдешь за мной.

Ануир послушно сел, и только потом с негодованием посмотрел на древнюю. Почему он беспрекословно слушает ее?

Фаталирия села напротив, как будто они были старыми друзьями. И протянула руку, но Ануир одернул ее.

— Скажи, Ануир, тебе нравится дождь?

— Причем здесь… — хотел было спросить Ануир, но девушка прервала его.

— Это часть объяснения. Так ответь мне. Тебе нравится дождь?

Наемник пожал плечами.

— Звук дождя хорошо скрывает шаги, когда нужно к кому-то тихо подкрасться и убить.

Да, он хотел напугать ее, вызвать отвращение. Ему не нравилось, как эта девчонка смотрела на него. В нем крепло ощущение, что она просто не в себе.

Фаталирия спокойно кивнула.

— Ты знаешь, что когда появилась эта планета, еще до появления на них живых существ, в течение множества ее оборотов непрерывно шел дождь?

— Наверное, было то еще болото.

— Этот дождь питал планету, — терпеливо продолжала Фаталирия. — Наполнял его жизнью. В этой воде появилась первая жизнь. Поэтому можно сказать, что все мы — часть одного долгого дождя. И некоторые из нас когда-то в прошлом были одной каплей, разделенной на множество тысячелетий, когда она разбилась об поверхность бесконечного океана.

Ануир удивленно изогнул бровь. Она хочет сказать, что….

— Мы с тобой когда-то были каплей одного дождя, — завершила дочь шамана.

— Та-ак, — протянул Ануир, вставая с кровати. — Это все, конечно, звучит очень драматично и красиво, но, девочка, ты сама-то понимаешь, о чем говоришь?

И снова на ее лице эта грустная полуулыбка.

— Ты никогда не веришь. Что тогда, что сейчас. Вечный круговорот воды в природе. Вот снова мы встретились, и снова нам скоро расставаться. Это так грустно, и от того грустнее, что только одному из нас это дано понять.

На ее глазах начали появляться слезы. Ну вот, как в тех снах. Ануир беспокойно подошел к ней ближе. Скорее всего, девочка правда сумасшедшая, но с другой стороны, как объяснить те сны? Ведь она и правда ему снилась. А вдруг… если допустить мысль, что то, о чем она говорит, все-таки возможно? Нет, нельзя поддаваться этим безумным мыслям.

Однако девочку Ануиру хотелось успокоить. Он осторожно прикоснулся к ее плечу. Между ними еще сохранялось значительное расстояние, чтобы ненароком эта древняя себе ничего нового не надумала.

— Ну, не надо плакать. Прости, если обидел тебя.

— Но ты мне не веришь. Даже видя те же сны, что и я, ты мне не веришь! — она всплеснула руками, и отшатнулась от него, как от прокаженного.

— Постой,

я просто пытаюсь понять… — он сделал шаг к ней, и Фаталирия закричала, яростно оттолкнула его и выбежала из комнаты. Ануир не понимающе смотрел ей вслед. Ему хотелось побежать за ней, обнять и успокоить. Убедить, что он верит. Нет, сказать, что он и правда ей поверил. Почему бы и нет? В этом мире есть множество странных, необъяснимых вещей. Так почему они не могли когда-то в прошлом быть чем-то единым? Но он не стал бежать за ней. Он просто безмолвно смотрел на дверь.

Больше в тот вечер к нему никто не пришел.

??????????????????????????

На следующий день в комнату Ануиру принесли завтрак. Наемник, как ни пытался, не мог вспомнить, что ему снилось. Даже было немного жаль. Но он убедил себя в том, что Хеленикус действительно мог с помощью своей древней магии отправлять эту девочку ему в сновидения, чтобы морочить ему мозги. А раз Ануир не поверил, то в ней необходимость отпала. И все-таки ему было немного грустно. Какая же все-таки красивая история! Капля дождя, разделенная на тысячелетия. Если он выберется когда-нибудь отсюда, попробует использовать эту фразу на наивной симпатичной девушке. На своей ровеснице.

После завтрака он еще несколько часов маялся бездельем в комнате. Потом ему надело ждать, и он решил покинуть комнату. Шагнув за ее пределы, он ожидал встретить сопротивление стражи, но двое древних вполне спокойно взглянули на него.

— Мы должны сопровождать тебя, чтобы сдержать обещание, данное Дизгарией, — сказал древний с рыжими волосами. Второй, бледный и с мрачным взглядом лишь молча кивнул.

— Ладно, как знаете, — пожал плечами Ануир. Сбежать будет сложнее, но ему не составит труда при необходимости убить этих двоих. Глупые древние даже его кинжалы у Ануира не отобрали!

Ануир решил прогуляться и разведать обстановку. Так называемая Лигнеса не была большой по размерам. Тут было много детей, стариков, но больше все-таки взрослых мужчин и женщин. Все замолкали и провожали его взглядом, стоило пройти мимо. Они даже не пытались демонстрировать дружелюбие, кто-то даже плюнул ему в спину:

— Убийца!

Ануир отвернулся. Рыжеволосый древний тут же встал между ним и наемником.

— К чему эта вражда? Выпил утром кислого супа?

— Ходжекус, он убил твоего брата, — сквозь зубы бросил древний. Ануир на всякий случай запомнил враждебного древнего — смуглая кожа, татуировка на левой щеке.

— Он наш гость, и Хеленикус велел проявить к нему надлежащее гостю почтение, — покачал головой Ходжекус. А затем добавил с усмешкой. — Я бы сам врезал ему посильнее, но в эти времена нужно думать рассудком, а не чувствами.

— Остался ли он у нас, этот рассудок, если мы водим врага по нашим улицам? — древний отвернулся и пошел прочь. Ануир проводил смуглого юношу взглядом, затем повернулся к рыжеволосому.

— Врежь мне, — просто сказал он.

Рыжий удивленно посмотрел на него, а черноволосый внезапно засмеялся: