Одиннадцатая могила в лунном свете
Шрифт:
— Может быть, вызовем скорую? — предложил судья.
— Уже звоню, — отозвалась стенографистка, которая пришла в кабинет вместе с нами.
Судья кивнул, пристав ушел за водой, а я пнула Паркера по ноге и процедила сквозь стиснутые зубы:
— А ну быстро прекращай! Какая муха тебя укусила?
— Ты. Это же ты…
Я подалась ближе как раз в тот момент, когда пристав сунул Шут-Нику в руки маленький белый стаканчик с водой.
— Да, черт тебя дери, это я. А теперь завязывай с этим
— Но ведь ты… ты…
— Не догоняю, Паркер. Ты знаешь меня не первый год и раньше никогда мне не поклонялся.
— Ты — бог…
Я прижала стаканчик к его губам и улыбнулась приставу:
— Наверное, уровень сахара в крови поднялся. Я ему, видите ли, дело раскрыла, и теперь вдруг стала «богом». — Для проформы я изобразила в воздухе кавычки.
В ответ пристав бросил мне в лицо очередное предупреждение. Одними бровями. Ну и выразительные же бровищи!
Паркер медленно сполз со стула на одно колено и опять склонил голову. Я подхватила его под мышки и усадила обратно.
— Прекращай, говорю, — скорее прошипела, а не прошептала я. — Я серьезно. Прекращай мне поклоняться. Иегова и так в бешенстве.
— Вызвала, — сообщила стенографистка. — Скорая уже едет.
Я начинала думать, что скорая Паркеру действительно нужна. Весь в поту, он тяжело дышал, а покрасневшее лицо уже приобрело оттенок фуксии. Как по мне, он находился где-то между панической атакой и сердечным приступом. Как бы то ни было, он просто обязан был успокоиться.
Я взяла его лицо в ладони, заставила посмотреть на меня и тихим тоном проговорила:
— Ник, успокойся.
И он тут же успокоился. Словно какая-то сверхъестественная версия бальзама, с кончиков моих пальцев в кожу Паркера просочилось утешительное тепло. Короче говоря, это сработало. Он задышал медленнее и побледнел. Лишь на щеках остались румяные пятна.
— Кажется, с ним все в порядке, — сказала я присутствующим.
Паркер молча смотрел на меня, как будто не мог выдавить ни слова. Приехала скорая. Шут-Нику выдали кислородную маску и поставили капельницу. Я шла за каталкой до самого фургона.
— Прости, Ник, — сказала я, когда его загрузили в машину. — Мне всего лишь нужны новости о твоем информаторе. Мы не можем его найти.
Паркер снял маску.
— Моя жена беременна.
Надо же, как быстро!
С самым невинным на свете видом я подняла руки:
— Я тут ни при чем.
— Как мне тебя называть? — со всей серьезностью спросил Паркер.
— Чарли. Чарльз. Чак. Всевышняя богиня.
Шут-Ник даже не улыбнулся. Ну все, теряю хватку.
— Последний вариант был шуткой, Паркер. Я — Чарли. Просто Чарли.
— Ты никогда не была просто Чарли.
Гадство. Да что такого, черт возьми, я ему показала?
— Я… я понятия не имел…
Его
— Так что там с Грантом Герином?
— Не знаю. — Шут-Ник не лгал. — Но могу пробовать его найти.
Прежде чем спрыгнуть на землю, я сжала его ладонь.
— Спасибо.
— Никто ведь не знает, да?
Я опять повернулась к нему:
— Не знает чего?
— Того, что грядет. Никто не знает.
Паркеру уже измеряли давление, но я все равно подошла ближе.
— О чем ты говоришь? Что грядет?
Он был словно в тысяче километров отсюда. Моргнул и с трудом сосредоточился на мне:
— Ты.
— Мисс, нам пора.
— Я? Что ты имеешь в виду, Паркер?
— Мисс, — процедил медик, явно теряя терпение.
Выбора у меня не осталось. Разве что вырубить чувака дефибриллятором, который наверняка прикрутили к полу фургона болтами. Поэтому я замедлила время. Во-первых, чтобы выиграть еще несколько секунд, а во-вторых, чтобы заткнуть медика.
Словно в поставленном на паузу мультике, парень застыл. В воздухе висел рулон лейкопластыря, который он выронил, а его рука замерла под рулоном, уже готовясь его поймать.
Паркер ничего не заметил. Как не заметил и промчавшуюся мимо тень. Я оглянулась. У дверей в скорую стоял ангел. Тот самый, который сидел на капоте Развалюхи. Он заглянул в фургон, и огромные крылья закрыли солнце.
Я притворилась, будто не обращаю на него внимания, и повернула ладонь вниз к полу машины.
— Что ты имел в виду? — спросила я у Паркера, когда из-под пола прямо мне в ладонь ткнулась голова Артемиды.
Хранительница встала у меня за спиной и оскалилась на ангела. Я знала, что ее проницательные глаза ничего не упустят. А если ангел попытается что-нибудь сделать, Артемида как минимум выиграет мне время. Хотя представить не могу, что он на самом деле может сделать.
Глаза Паркера наполнились слезами.
— Ты должна предупредить их, чтобы тебя не злили, — проговорил он полным печали голосом. — Тебя нельзя злить.
— Кого предупредить? Медиков? — уточнила я, кивнув на ребят из скорой.
— Нет. Всех. Всех и каждого. — Паркер укоризненно нахмурился. — Ты была голодна, как волк.
Тьфу, блин. Я как будто с Рокетом разговаривала — со своим гениальным другом, который умер в пятидесятых. Перед смертью его лечили электрошоком. Неужели я сделала то же самое с Паркером? Неужели поджарила ему мозги?
— Что ты видел, Паркер?
— Тебя. — Он коснулся моего лица. Назвать Шут-Ника ласковым и нежным типом язык не повернется, поэтому я капитально офонарела.
Время начало ускользать, но я успела за него ухватиться.