Одинокая

Модар Стефка

Девушка, что-то просчитав в уме, предложила ему поехать с ней в Васильково, проведать старшую сестру, Аню, та жила с семьёй в их бывшей квартире. Алекс с охотой принял её приглашение, зная, что ему и так совершенно некуда идти. Через пять минут, они в обнимку спустились вниз по лестнице.

Оказавшись на улице, остановили такси, с одним желанием поскорее оказаться в Василькове.

Была ночь, когда такси остановилось на одной из глухих улочек. Молодая пара, выйдя из машины, в нерешительности остановилась

у калитки полуособняка.

За забором вовсю лаяла собака. До слуха дошло, как открылась дверь одной из квартир, цыканье на собаку и женский выкрик: «Кто?»

Оксана поспешила сказать:

– Мы!

Внутри двора в полумраке послышался лязг тяжёлой цепи. Собака, бегая по двору, истерично лаяла, видно спросонья взъелась на не прошеных гостей.

Аня прикрикнула:

– Цыц! Тихо будь! Ну, что взъелся? Это же наша Ксю!

Лай стих у калитки. Собака, распластавшись на земле, тычась мордой в кованую дверь калитки, пыталась заглянуть в просветы, прислушиваясь к перешёптыванию гостей.

Оксана, напрягая слух, слышала шаги в направление калитки, отпрянув на шаг в сторонку, встала по стойке, смирно ожидая появление сестры.

Та долго возилась с замком, наконец открыв, поспешила извиниться:

– Прости, сестрёнка! Замок заел…

Аня, выйдя из калитки, не скрывая своей радости, обняла сестру.

Вскользь бросив любопытный взгляд на Алекса, предложила войти в дом.

Пропуская вперёд Алекса, та тихо спросила сестру:

– Жених?

Оксана смущённо прошептала:

– Нет, друг… – взяв под руку, на ухо, прошептала, – так надо.

Аня, улыбнувшись, многозначительно сказала:

– Ну, раз друг и надо!.. – громко, – Входите! Места хватит.

Проходя мимо собаки, Оксана погладила ту, лаская:

– Ника! Ну, ты что не узнала? Это же я, Оксана. Забыла?

Собака залилась радостным лаем, бегая по двору как шальная зигзагом.

Аня, тут же успокаивая, прикрикнула:

– Тихо будь! Не видишь ночь на дворе, люди спят.

Собака, приблизившись к ним, завиляла хвостом, облизывая руки Оксаны.

Девушка радуясь, не меньше «девушки в шкурке», как она ту раньше любила называть, сказала:

– Лапуль! И я тоже соскучилась.

Собака, поднявшись в рост, стала обнимать девушку крепкими лапами. Аня еле оттащила собаку от сестры, насильно уводя в сторону.

Все, умиляясь поведению преданного, любящего существа, поднялись по ступенькам на крыльцо дома. Аня предложила Алексу войти первым.

Уже, когда все были в доме Аня, суетясь на кухне, посетовала, что не сможет по-барски

угостить, так как не ждала их приезда, предложив выпить чай.

Оксана с Алексом отказались, сказав, что не голодные. Тогда сестра предложила гостям пройти в комнату Оксаны, говоря, что там все как было при ней. Оксана с Алексом поспешили туда, ссылаясь, что они чертовски утомились и им не мешало бы выспаться.

Войдя в комнату, Алекс невольно осмотрелся, было уютно. Это он заметил даже при не включённом свете в отблеске яркой луны, свет которой проникал внутрь комнаты сквозь распахнутое окно.

Они стояли в дверях, не решаясь сделать шаг вперёд, словно их что-то сдерживало.

Оксана, не выдержав затянутой паузы, улыбнувшись, с уверенностью поспешила к окну.

Стоя там, вздыхая, разведя руками, сказала:

– Вот так мы и живём… – смущённо, – как – то так! По-старинке. Ни Варшава и даже ни Киев.

С грустью:

– Нет маминой руки… – оправдывая сестру, – Аня старается, но ей тоже некогда, поэтому, так как есть… – доверительно, – сестра крутится как белка в колесе, на работу ездит в Киев. Рано уезжает, поздно приезжает. Все не как у людей, да и я учусь…

Алекс, подойдя к ней, обнял за хрупкие плечи, чувствуя, как та вздрогнула, на ухо шепнул:

– Вижу, понимаю! Всё будет нормально!

С нежностью заглядывая ей в глаза, с уверенностью поцеловал в губы.

Оксана с непониманием смотрела на него, хлопая длинными махровыми ресницами. Девушка была изумлена его поведением. Нельзя сказать, что она этого не ждала, но было неожиданно.

Алекс, прижимая к себе её трепещущееся тело, томно сказал:

– Молчи.

Поцелуй был затяжной, каждый терял реальность, погружаясь в волну чувств.

Немой диалог шёл на уровне глаз, кажется, глаза кричали о любви, которая пряталась в их сердцах. Их тела трепетали.

Алекс, подхватив Оксану на руки, понёс на кровать, подойдя, одной рукой сбросил с кровати подушки; положа девушку на постель, обнимая и лаская, торопливо снимал с неё и с себя одежду, скидывая на пол.

Звёздная ночь и яркая луна казалось, хотели предстать немыми свидетелями их любви. Но он и она их не замечали. Они таяли в объятьях и растворялись друг в друге. Безумно радуясь моменту уединения, такому повороту судьбы…

…Несколько часов, проведённых вместе в Василькове, задали новый смысл жизни.

Алекс и Оксана считали, что их любовь станет единственной и на всю жизнь. Они ехали в Киев в новом лице, влюблённой парой.

Казалось, что там, в Василькове он и она открыли глаза на окружающий мир, как бы случайно заметив, что жизнь прекрасна, принимая её в новых ярких красках в ореоле любви; там же наивно поспешили дать клятву, что их никто и ничто не разлучит.