Одинокие женщины
Шрифт:
— Ничего себе символика…
— Вот шустрая особа!..
— И везет же некоторым…
— …зато моя мамаша на седьмом небе от счастья. И предки Роджера тоже. Вчера ночью мы звонили им в Омаху. Судя по голосам — довольно милые люди. Ну, а с вас троих я беру обещание быть моими подружками на свадьбе, идет?
В ответ раздался одобрительный гул.
— Грандиозная июньская свадьба? — спросила Розмари.
— Мы собираемся пожениться в апреле, — тряхнула головой Берни. — В конце концов нам не по двадцать лет! И, между прочим, моему продюсеру пришла в голову мысль отснять там ролик — вроде постскриптума к тому сериалу, который
— Поди догадайся, — прошептала за ней Флер.
Диану, напротив, насторожило чересчур нервическое настроение Берни и ее убежденность в том, что всем остальным эта тема так же опротивела, как и ей. Правда, в мире телебизнеса от вчерашней новости разит не хуже чем от тухлой рыбы. «Мертв, мертв, мертв», — как пропел бы Аврам.
— С чего это ты взяла, что история закончена? — возразила она. — Мы с Флер и сейчас так же одиноки, как прежде. А вместе с нами — еще те четыре-пять теоретически одиноких женщин.
— Я имела в виду себя, — пожала плечами Берни и обратилась к более актуальным на данный момент темам. Они собираются ограничиться скромным обрядом в церкви и легким завтраком с шампанским, после чего — небольшое свадебное путешествие на Карибы. Ни он, ни она не имеют возможности отлучиться дольше чем на неделю. У них с Роджером чудесное взаимопонимание во всем, что касается карьеры и личной жизни. Натурально, она оставит себе девичью фамилию. Главный девиз — независимость и равенство. Они уже начали подыскивать подходящую квартиру, равно удаленную и от ВИЗ-студии, и от его офиса на Уайт-Плэйн. Он согласен с ее матерью, что Ист-Вилледж слишком суетливое место для семейной жизни.
— Мне просто как ножом по сердцу — бросать свою старую берлогу, — разглагольствовала Берни. — Но прежде чем я оттуда съеду, обязательно устрою классную гулянку, а уж потом отдамся в респектабельные объятия Ривердейла. Ну что ж, мне и так все уши прожужжали, что брак — это обязательно компромисс.
— И они были правы, — важно кивнула Розмари. — Между прочим, за все это ты должна благодарить меня. Не предложи я вам то дружеское состязание, ты бы до сих пор валандалась со Стивом. Ну что ж, номер первый есть, остается еще два. Кто из вас следующий? Ты, Флер? Или Диана? Ведь на скачках всегда награждают первое, второе и третье места.
— Мы тебе не лошади, — возмутилась Флер.
— И даже очень норовистые, — лукаво улыбнулась Розмари.
Диана решила не высовываться. По сравнению с умопомрачительными качествами Роджера Ноланда бедняга Аврам как «партия» превращался в полный нуль. Да и к тому же сегодня — бенефис Берни, не стоит путаться у нее под ногами.
И все же Диана не могла избавиться от ощущения, что Берни больше влюблена в перспективу брака саму по себе, нежели в жениха. Она без конца твердила, какой ее Роджер «преуспевающий», «подходящий», «привлекательный», «перспективный». Как-то это не вязалось с безрассудной страстью. И триумфальный тон ее восклицаний был слегка наигран. Все эти вроде бы незначительные мелочи не давали Диане покоя.
— А как же Стив? — осторожно поинтересовалась она. — Он знает, что ты обручилась?
За последние
Однако при упоминании о Стиве в голосе Берни зазвенела сталь, а глаза жестоко сощурились.
— Стиву был предоставлен шанс. Он имел возможность на мне жениться. Ему достаточно было лишь сказать слово. Ну, может быть, он наберется ума и со следующей женщиной проявит большую сговорчивость. Во всяком случае, это теперь его проблема, а не моя.
Остаток ленча посвятили составлению заманчивых планов: покупка мебели, подборка посуды, модный дизайн.
— Что тебе подарить на свадьбу? — спросила Диана.
— Я должна посоветоваться с Роджером.
— Мне ужасно неловко, но надо сделать еще массу дел, — извинилась Розмари, поднимаясь из-за стола в половине второго. — Я уже подумываю, не позвать ли на помощь маму. Вы не поверите, но она даст десять очков вперед любой из нас. Алекс твердит, что мне надо бы скооперироваться…
— С ним самим? — подсказала Флер.
— Наверное. Я в некоторых вещах так мало смыслю. — Розмари ухмыльнулась. — Настоящая деревенская простушка. Во всяком случае, мне пора. — Она встала и расцеловалась со всеми подругами. — Через месяц, в то же время? Поглядим, что новенького скажете вы двое!
В этот день у Флер все валилось из рук.
Берни обручилась, подумать только! Раз-два, и в дамки! И так запросто обставила ее, Флер. Не то чтобы она так уж завидовала старой подруге — просто боялась, что из-за собственной медлительности вот-вот упустит заветный приз.
Несмотря на всю буйную фантазию в спальне (только вчера Алекс произвел фурор, преподнеся ей чрезвычайно соблазнительное черное шелковое белье в возмещение убытков, нанесенных ее гардеробу в субботу), несмотря на заверения в верности и любви, он и словом не обмолвился о свадьбе.
Да и зачем? С какой стати выбирать между шоколадкой и ванилью, коли предоставлена возможность иметь все сразу? Алекс оказался настоящим двурушником. Она-то надеялась, что уик-энд в Вестпорте сдвинет дело с мертвой точки, а вместо этого он только упрочил сложившуюся ситуацию.
А вот теперь она бездарно теряет время. Осталось несколько месяцев — может быть, даже недель. Насколько Флер знала мужчин, его любовный пыл вот-вот пойдет на убыль, наступит пресыщение. И если до того его не охомутать — все, пиши пропало. Их любовь переродится в затянувшуюся интригу с чередой ссор и примирений, причем в любой момент Алекс вообще может бросить ее навсегда. Так или иначе, контроль над ситуацией оставался в руках у Алекса Маршалла — как и ключи от ее квартиры.
Флер мучилась от несправедливости, неравенства. К примеру, он мог ей позвонить в любое время дня и ночи. А она нет. Время и место свиданий практически всегда он назначал сам. Она не могла отделаться от отвратительного ощущения, что ее используют, что один Маршалл отфутболивает ее к другому. Прежде Розмари по собственной инициативе звонила ей и приглашала заполнить пустой вечер — теперь то же делал и Алекс. Флер совсем растерялась. И как только такая умная, образованная женщина, как она, позволила этим двоим помыкать собой?