Одинокий мир
Шрифт:
– Ничего они не голодали!
– Воскликнула Крис, - тебя обманули, как наивную девчонку. Они просто захотели украсть наши разработки... И переманить перспективного ученого в придачу.
– Но я же вернулась, Крис, - произнесла я в коммуникатор, - как меня ни уговаривали, я все же вернулась домой.
Крис замолчала, обдумывая мои слова.
– Ты права, Нина. Главное, что ты вернулась. Теперь отдыхай, поговорим завтра.
Крис отключилась, я поняла, что она взяла паузу, и мне еще предстояло выслушать немало упреков в свой адрес. Но сейчас меня это не волновало. Я чувствовала себя
А вдруг он был искренним? А вдруг он не врал? Вдруг на первом месте была не потребность заиметь себе талантливого генетика, а... Что? Я подавила в себе вспыхнувшую радость от пронесшегося в мыслях слова "любовь". Нет, этого не может быть. Люди не влюбляются так быстро...
Я всю жизнь мечтала о любви, жаждала ее от родителей, потом пыталась выслужить у Крис... Возможно и сейчас я вижу ее там, где ее нет на самом деле?
Я открыла дверь и вошла в свою квартирку. Не раздеваясь, упала на кровать. Почему-то хотелось плакать...
– Пап, ты знаешь, что Крис вокруг Александрии поставила забор?
– попытка выпытать что-то у мамы не принесла успеха. Она схватила принесенную мной флэшку и сразу же бросилась к компьютеру, отмахиваясь от меня, как от надоедливого насекомого. Я направилась в кабинет отца.
– Нет, - ответил папа, колдуя над микроскопом, - не знаю.
– Он стоит пап, - я встала перед профессором и попыталась обратить на себя внимание, - что ты об этом думаешь?
– Он непонимающе поднял глаза. Я уточнила, зная его рассеянность, - о заборе.
– Если Крис поставила забор, значит, так было нужно, - отрезал он, утыкаясь в микроскоп, - это для защиты города.
– От кого, пап? Кроме нас людей, на планете нет никого. Ты же сам знаешь, нет ни одного животного размерами больше моей ладони.
– Отстань от меня, - произнес раздраженно отец, - мне нужно работать.
– Ты не интересовался, сколько сейчас жителей в Александрии?
– настойчиво допытывалась я, - давно выходил в город? Ты вообще когда-нибудь выезжал из институтской территории? Наблюдал за простыми жителями?
Мои вопросы остались без ответа. Отец, как настоящий ученый, умел пропускать мимо ушей ненужную информацию. Я тронула его за рукав, обращая на себя внимание.
– Пап, ответь мне. Ты знаешь, почему у нас много детей с врожденными дефектами? И почему редко кто доживает до семидесяти лет.
– Тебе заняться нечем?
– повысил голос профессор биологии, - не забивай себе голову ненужными вещами. Пусть Крис об этом думает, это ее работа...
– Да уж, - пробормотала я себе под нос, отворачиваясь, - Крис думает...
– А у нас в институте есть отделение валеологии?
– Вдруг мне в голову пришла новая мысль. Отец удивленно посмотрел на меня, - или евгеники? Или что-то в этом роде?
Я жутко жалела, что последние пять-шесть лет ничем, кроме работы не интересовалась. Я замкнулась в своем мире, мире генетики и биологии и порядочно отстала от жизни.
– Ничего такого нет, - наконец ответил папа, - что за глупые вопросы, Нина?
И
Как же я давно не была в центре, на площади "Основания"! Как давно не заходила в музей, бывший ранее кораблем "Странник"! Наверное, последний раз еще в школе. Пока я медленно вышагивала, рассматривая новостройки, я не встретила ни одного человека. Грустное зрелище. Несколько транспортников с едущими на работу людьми и все. Никто не гулял, не прохаживался по улицам, не бегал и не прыгал. Не видно даже детей. Возможно, еще очень рано и все спят?
Музей был пуст и мрачен. Автоматические двери распахнулись, и я вошла внутрь. Вот справа жилые каюты, слева кинотеатр и столовая. Посредине голографический экран с изображением прародительницы Земли. Я помню, как часто нас водили сюда на экскурсии в школе. Как было интересно слушать об отважных первопроходцах...
Так и не дождавшись экскурсий, я вышла на улицу и медленно побрела домой.
Что происходит с нами? Неужели Люк был прав, и мы все медленно умираем? Уныние и подавленность охватили душу. Кто я? Что я? Что мы делаем и какой в этом смысл? Тяжело работаем всю жизнь, отказывая себе во всем. Даже в тех минимальных радостях, что доступны нам здесь, на этой бедной планете... В счастье, любви, близости с родным человеком.
Голова пухла от тяжелых мыслей. Раньше у меня была цель, стремления, задачи. Крис не давала времени на раздумья и сомнения. Может быть, так и нужно? Не смотреть по сторонам, не колебаться, не подозревать... Если бы Люк не поселил в моем сердце сомнения... Если бы я не видела... Не знала другой жизни, другого выбора. Зачем он показал мне заботу и нежность?
Оставался самый трудный разговор. Я откладывала его на потом, долго и умышленно. Наверное, я боялась ответов или чего-то другого. Возможно того, что мой самый близкий и родной человек врал? Недоговаривал или что он совсем не человек?
– Нина, что с тобой? Ты неделю не приступала к своим исследованиям. Не подходила к компьютеру. Я дала тебе время прийти в себя, отдохнуть... Но это уже переходит всякие границы. Ты же знаешь, твое рабочее время расписано на годы вперед. Следующим этапом станет заселение Рапиды модифицированными животными и выращивание деревьев... Твой отец подготовил ДНК свиней и коз...
– Крис, - я махнула рукой перед огоньком круглосуточно работающей камеры, прервав увлекательную лекцию о том, что я должна сделать на благо народа Рапиде, - зачем все это?
– Что ты имеешь в виду?
– Произнесла Крис.
– Это правда что человеческая цивилизация идет в никуда?
– пришло время задать главный вопрос, - Солнце стремительно остывает? Губительное действие магнитного поля сказываются на длительности жизни? Детские мутации, врожденные болезни? Мы вырождаемся, Крис?
– Кто это тебе это сказал?
– Голос президента обезличился, из него исчезли все интонации, и гневные и ласковые.