Одинокий мир
Шрифт:
Я очнулась от шока и внимательно посмотрела на родительницу. Не то, чтобы я ей не доверяла. Мы никогда не общались по душам, никогда не разговаривали о личном. Я была поздним, третьим ребенком и мне всегда казалось, что они родили меня из-под палки, только по настоянию Крис. На самом деле, я им была не нужна.
– Я в свое время тоже ругалась, буянила, пыталась спорить с ней...
– Произнесла мама мимоходом, - только ничего у меня не вышло. В итоге я смирилась с ее выбором.
Сердце сжалось от внезапно охватившей его горечи.
– Это называется смирилась?
– тихо произнесла я, - ты никогда не
– Нина, - мама тяжело вздохнула, - когда ты родилась, мне было уже тридцать пять. После первых же тестов, которым тебя подвергли, Крис забрала тебя, как забирает всех потенциально ценных детей. Она растит их сама, обучает и тренирует, не допуская внешнего вмешательства. Ты всегда была такой серьезной, сосредоточенной, слишком умной для своего возраста. Никогда не смеялась, не играла с детьми. Мне было не по себе рядом с тобой... Прости. Наверное, я могла-бы попытаться оспорить ее решение. Вместо этого, я бросила тебя, полностью ушла в науку, исследования, и чтобы не страдать, выбросила родную дочь из сердца и из своей жизни... Твои братья были уже взрослые, и я... Да что теперь рассуждать, - мама, всхлипнув, опустила голову, - все, что я могу сейчас сказать, это - прости.
– Ты знаешь, что происходит в Александрии?
– оборвала я мамину исповедь, слишком сложно и горько было смотреть на плачущую женщину, - с людьми?
– Догадываюсь...
– Ответила мама, - ты из-за этого поссорилась с Крис?
– Да. Она настаивает на нашем браке с Жаком. Даже заперла меня здесь... Мне нужна была твоя помощь, чтобы уехать к "диким".
Мама улыбнулась.
– Значит, я все правильно поняла. Возьми рассеиватель, направишь широким лучом на ограду, и откроется окно в энергетической сетке.
– Мама, - я схватила ее руку и потянула за собой, - пойдем со мной. Тебе найдется место в институте Лондона, тебе там будут рады...
– Нет, Нина. Я не пойду. Конечно, мы с папой не безумно любим друг друга, но уже привыкли жить вместе. У нас есть общие дети, научные исследования и собственная лаборатория в институте. А у тебя еще вся жизнь впереди, ты можешь ее изменить.
Мы крепко обнялись. Я чувствовала, как глаза защипало. Мама поцеловала меня в щеку и тихо прошептала: "Иди за своим счастьем, Нина".
– Я вернусь, - быстро пробормотала я, - если все сложиться, как я задумываю, то мы все спасемся.
От мамы донесся удивленный вздох, я не стала объяснять, нет времени и это не моя тайна. Развернулась и побежала по коридору, не взяв с собой ничего, кроме зажатого в руке "энергетического рассеивателя".
К холмам я добежала, когда совсем рассвело. Пришлось изрядно постараться, чтобы сделать проем, вмещавший меня и одновременно оставить рассеиватель в своих руках. Веревку или другую длинную нить взять не догадалась. Вместо нее пришлось использовать сложную конструкцию из веток.
Скутер находился в том месте, на какое указал Люк неделю назад. В его программу были заложены координаты Лондона. Я нажала на автопилот и полетела в никуда. Если на транспортнике мы летели несколько часов, то, сколько же мне придется ехать на этой смешной открытой платформе?
Утро сменил день, день - вечер. Мой блуждающий взгляд натыкался
Времени на раздумья было много. Что ждет меня впереди? Опять бесконечная работа, только на благо "диких"? Вечные - ты должна, ты старайся, ты можешь? Но в глубине души жила надежда на обретение дружбы, счастья, возможно любви. Слова Люка: "Пойдем с нами. Будь со мной" до сих пор звучали в ушах... Ошибаюсь я или нет? Увы, об этом я никогда не узнаю, если не попробую.
Вечер сменился ночью, усталость давала о себе знать. Несколько раз я отключалась, и чуть было не падала с платформы, успевая выпрямиться в последний момент. Только на следующее утро я разглядела впереди знакомые дома. Скутер я направила прямо к институту. Оставила платформу возле парапета и не размышляя вошла внутрь, шатаясь от усталости.
– Мне к профессору Дробышеву, - заявила на вопрос девушки, сидящей у стойки.
– Он сейчас читает лекции по математическому моделированию, - ответила она, сверившись с компьютером, - вы найдете его в пятом лекционном зале.
Не зная где пятый зал, где четвертый, я свободно прошла дальше по коридору, опустилась на первую попавшуюся скамейку у стены и сразу же отключилась.
Проснулась я от неясного шума вокруг. Напротив, на корточках сидел Люк, с улыбкой рассматривая меня веселыми глазами. Его окружали несколько знакомых мне студентов. Я обвела мутным сонным взглядом изумленные лица молодых людей и произнесла хрипло: "Здраствуйте. Вот, я прилетела".
Откуда-то появился охающий профессор и принялся причитать:
– Бедная девочка устала! Что вы вытаращились, словно увидели инопланетное чудище! Прежде всего, Нине нужно поесть и поспать.
И уже Люку: "Проводи девушку в общежитие, завтра выделим ей комнату, а пока пусть поживет в твоей. Тебе все-равно она не нужна".
Люк встал и подхватил меня на руки. Мне показалось или у него на губах промелькнула самодовольная улыбка? Ладно, он победил, пусть улыбается, только отнесет меня в кровать. Нервное потрясение плюс шесть часов сидя на открытой платформе доконали меня окончательно.
– Ты еще не улетел на "Странник"?
– Пробормотала я в полусне.
– Как видишь, - ответил он, с легкостью неся меня через двор.
– Я хотела тебя попросить взять меня с собой, - пораженное молчание было мне ответом. Руки Люка дрогнули и крепче прижали к груди. Я с трудом балансировала между сном и явью, но нежный поцелуй в лоб почувствовала даже в таком состоянии.
– Спи, поговорим потом...
– Не улетай без меня.
– Не улечу.
И я заснула.
Дежавю. Я опять проснулась в чужой кровати. Опять темно и непонятно ночь или закрыты жалюзи. Опять возле кровати стоит поднос с едой. На этот раз самоподогревающаяся каша и неизменный витаминный напиток. Я криво улыбнулась. Не слишком они улучшили свое питание спустя неделю после моего отъезда. Спустя пару секунд комната начала приобретать знакомые черты. Я узнала институтскую квартиру Люка.