Одинокий рейд
Шрифт:
В этот раз лейтенант не нашелся, что ответить и Терентьев решил:
— В общем так! Продолжай гнуть ту же линию, дескать, у нас там, в будущем с пиндосами мир, дружба, жвачка. Подбери видеоматериалы соответствующие…, я на своём ноуте — так…, на скорую руку накидал. А ты сделай паузу и подборку поосновательней подготовь. Только про развал Союза и сдачу всех позиций — молчок. Понимаешь почему?
— Так точно.
— А то знаешь, по закону приключенческого жанра: злодеи (а злодеи для него мы) всё помпезно выкладывают, а джеймсбонд исхитрился, развязал руки и, угнав вертолёт,
— А что ему за главную версию выставить?
— Да что угодно! Арабы заложили под статуей Свободы атомную бомбу, например! — Терентьев усмехнулся, — бабахнули и понеслось…, типа мир чуть не скатился к глобальной войне и всё такое!
— Хорошо, — кивнул лейтенант, и со скепсисом, — а мы, навроде всем крейсером спасаем мир…, фигача тут бриттов ракетами.
— Н-н-да! Такие обстоятельства. Что поделать. Кстати, что там твой детектор лжи?
Лейтенант скривился, стал выглядеть слегка виноватым.
— Понятно, — быстро констатировал Терентьев, — тугомотина это всё. Надо брать его за жабры и ….
Недоговорив, неожиданно двинул обратно в импровизированную допросную.
Стремительно вошёл в каюту, сел напротив американца, захлопнув ноутбук, хотя тот явно что-то не досмотрел.
— Я с тобой был откровенен, теперь ты расскажи, что в головах у вашего актёра-президента и ястребов из Пентагона? Только не говори, что «дельтовцы» тебя — цээрушника взяли просто за компанию, и ты ничего не знаешь. Совсем.
— Мы несколько в не равных позициях, — слегка отпрявший назад цээрушник, быстро взял себя в руки.
— Ты забываешься…, вы тут в гостях без приглашения. И уж поверь, любая следующая провокация со стороны военных под американским флагом — и ты первый пойдёшь под нож, — Терентьев хотел сказать это совершенно нейтральным тоном, но в конце прозвучало совсем уж зловеще.
Американец сохранил невозмутимое лицо, но заметно побледнел:
— Именно через агентурные каналы ЦРУ в Пентагоне получили достоверное информацию, что ваши военные (флот) получили приказ не предпринимать никаких действий до особого распоряжения. Космическая разведка подтвердила — корабли оставались на военных базах.
— А авиация?
— По-моему была попытка воздушной разведки, но я не могу уверять.
— Агентурные каналы ЦРУ?
— Прослушка линий связи и донесения завербованных агентов, — медленно, словно выдавливая из себя, сказал цээрушник и тут же бойко подкорректировал, — только не спрашивайте меня их фамилии и должности. Я всё ровно не знаю.
Терентьев только усмехнулся на эти терзания «рыцаря плаща и кинжала». Захотелось огорчить его, поведав, что там, в недалёком будущем имена этих предателей (по крайней мере большинства) давно уже не секрет. Но пренебрёг бессмысленным откровением.
— Хорошо, — вкрадчиво давил Терентьев, — а что знаешь ты? Нет точной информации? Тебя не посветили в детали и подоплёку? Хорошо — косвенные данные. Воспользуемся ресурсом твоего ума.
Если ты сейчас промолчишь, а по нам завтра ракетой шандарахнут…, мы-то отобьёмся, а вот я на тебя уже буду обижен. Ты должен понять…, мы тут из будущего
— У военных тоже своя разведка, — тот почти рожал из себя мысли, — они фиксировали, что во время пролёта советского военного спутника связи у вас не было обмена сообщениями. На дипломатическом уровне — там совсем непонятно, почему комми так себя ведут. Это сейчас мне уже ясно….
— Не отвлекайся!
— В общем, не знаю, к каким выводам пришли в Пентагоне, но совокупно всё привело к такому решению.
— И теперь?
— Что теперь?
— Миссия провалилась, какие шаги они предпримут?
— Не представляю. Ждали, что всё решится одной решительной операцией. А сейчас даже не знаю что предположить. Могу только вот….
— Что?
— Когда в СМИ поднялась истерика о «красном пирате», я слышат от наших моряков (по секрету), что у них был приказ при случае испытать на вашем крейсере новые американские торпеды.
— Бля….
Когда спешишь, все переходы и коридоры кажутся особенно длинными. На командный пункт в отличии от рубки идти было обоснованней во всех отношениях — и ближе и не карабкаться по трапам на верхние ярусы. И штурман должен быть там.
Штурмана на ГКП не оказалось — приказал найти. Быстро глянув на прокладку, распорядился на руле взять два румба вправо и нервно вышагивал в ожидании.
Пока спускался на ГКП, нос словил дурманящие запахи с камбуза. Вспомнил, что кроме чашки кофе (и, хм, ещё кое-чего) с утра в себя ничего не закидывал. А тут стоял тот же аромат свежей выпечки.
— Колитесь, — обратился к дежурному, — какими вы тут плюшками балуетесь?
Тут же нарисовался стакан чаю с булочкой. Сдобу проглотил влёт, а вот горячучий чай не успел — появился штурман.
— Давай заново чертить пунктиры на твоих меридианах и параллелях. Пошли.
Тот кивнул, не переспрашивая — надо, так надо. Изменение курса уже само по себе предполагало коррекцию прокладки. Но когда узнал, что хочет командир, тихо матерился — повозиться придётся всей штурманской группе.
Тем более командир недаром оговорился про «пунктиры», а не линии. Значит, маршрут может ещё неоднократно поменяться.
Малазийский архипелаг и без того не прост для навигации из-за тысячи разных островов. Теперь задача усложнялась — крейсер делал крюк, следуя до траверза острова Пасхи, затем поворачивал на «вест», вынужденно минуя острова Французской Полинезии. А там их как клёцок в супе, что напрягало лишними предварительными расчётами. Но благо штурманская база была забита на все случаи жизни и располагала данными, в том числе и по этому району: глубины, течения и прочие навигационные подробности.
— Видится мне, что американцы не оставят нас в покое, — пояснил Терентьев, — вот и приходится накручивать лишние мили, выписывая такие кругаря. Во всяком случае, до поворота на «вест» мы вынуждаем противника распылять свои силы, имея варианты для «вилки»: Велючинск, Владик и, собственно, выбранная нами Камрань.