Одинокий. Злой. Мой
Шрифт:
Платон вскинул голову, не сразу сообразив, что это было. На этот раз видение не касалось его собственной жизни, но ощущалось не менее явственно.
Старенькая иномарка проехала мимо, а Платон не мог даже предупредить водителя. Да и что бы он ему сказал? Не переходи дорогу в неположенном месте?
Следующий встречный автомобиль ехал в противоположную сторону, но так как Платон понятия не имел, куда ему надо, то замахал и ему.
На этот раз за рулем оказалась женщина пожилого возраста.
Он увидел ее в кровати, старую и морщинистую.
Она просто умерла во сне.
Эта женщина тоже проехала мимо, не останавливаясь.
Понимая, что шансов, что его подберут, мало, Платон просто выбрал сторону наугад и пошел вперед по обочине, надеясь, что прежде найдет табличку с названием какого-нибудь населенного пункта, чем его хватятся.
Видения о собственной гибели пока не возникали, а это уже было хорошим знаком.
И, вместе с тем, нельзя было не усмехнуться над иронией судьбы. Так давно мечтал о даре, который получил брат. И вот наконец желанный дар у него. Вот только цена оказалась настолько велика, что как теперь выжить, остается вопросом.
К арбитрам идти нельзя — это он уже уяснил из предыдущих видений, те не станут разбираться, попросту уничтожат на месте как сбежавшего из тюрьмы преступника.
К братьям? Мысли об этом пока ни к чему не приводили. То ли к Диту и Злату было идти безопасно, то ли пока нет шансов, что он вообще до них доберется.
Мимо проезжали машины. Образ смерти водителей и пассажиров каждый раз вставал перед глазами, стоило посмотреть на кого-либо. Молодые и старые, хорошие и плохие. Кто-то раньше, кто-то позже. Все они так или иначе должны были умереть. Это оптимизма ситуации не добавляло.
«Как же Дит управляет этим чертовым даром?» — Видеть чужие смерти оказалось неприятно. Платону никогда особо не было дела до других людей или нечисти, он замкнулся сам в себе и своих интересах, а тут эти самые люди без спросу врывались в его душу и выворачивали наизнанку своими личными трагедиями.
Не то чтобы ему было всех их жалко. Такова жизнь. Но он не хотел всего этого знать. Видеть слезы детей, родителей, где-то нелепые, а где-то страшные смерти. Видеть и не иметь возможности даже предупредить, потому что машины проносились мимо прочь по шоссе, чтобы больше никогда с ним не встретиться.
Неожиданно одна из машин притормозила чуть впереди. Грязные заляпанные номера, большая, наглухо тонированная, но не новая. Выбирать не приходилось, поторопившись, Платон догнал тачку и заглянул в открытое окно пассажирского сиденья. В салоне грязно, пахло сигаретами и какой-то тухлятиной. Водитель – молодой тощий парень в наколках, а позади него женщина. Блондинка с огромными надутыми губами и красными от недосыпа глазами с полопавшимися сосудами.
Одного взгляда на них хватило, чтобы перед глазами всплыло видение.
Солнце почти село. Но свет фар осветил табличку.
— Не дергайся, а то придушу, — шепчет блондинка. — Федь, сворачивай давай.
Федор включает поворотник и съезжает с дороги. Платон, сумев перехватить удавку, с силой дергает девицу на себя, та визжит, ударившись о сиденье. Водитель моментально меняется в лице, скалит острые зубы.
«Упыри!»
Но даже старый и ослабленный орк гораздо сильнее, чем две низшие твари.
Тем более в боевой форме. Мышцы вздулись, разрывая рубашку, но, к счастью, костюм с чужого плеча на несколько размеров больше, чем нужно, выдержал. Салон автомобиля стал тесен.
— О…орк… — жалобно пискнул Федор. — Чего ж не сказал?
Но вместо ответа Платон взял парня за ворот, приподнял и швырнул вперед. Видимо, не рассчитал силу, потому что разбил его головой лобовое стекло. Тот застрял среди осколков и нелепо дергался, пытаясь вылезти.
Зеленой лапищей Платон вырвал рычаг коробки передач и всадил его упырю в грудь. Кровь хлынула, заливая торпеду автомобиля.
Блондинка выскочила из машины и, истошно вопя, удрала в сторону заколоченных домов.
«Леший, зачем же я так машину испоганил…» — это было последнее, о чем Платон подумал, прежде чем видение оборвалось, вернув его в настоящее.
— Куда едешь-то, мужик? — кивнул ему водитель.
Платон проморгался, окончательно прогоняя образ близкого будущего.
— Так чего? Подвезти? — визгливо переспросила блондинка. Люди обычно тяжело переносили близость с низшими, и сейчас, судя по всему, эти двое боялись, что «рыбка» соскользнет с крючка.
— Да. Подвезти, — улыбнулся Платон и уселся на пассажирское сиденье. — Сколько тут до ближайшего города? Я, кажется, немножко потерялся.
Парень с девушкой довольно переглянулись меж собой. Ну да, «идеальная» жертва.
Вот только они еще не знают, что речь про них, а не про грязного оборванца, подобранного на трассе.
Федор завел мотор, и машина тронулась с места.
***
Когда впереди показалась табличка с названием «Новенькое», Платон не колебался. Всё так же дернул девицу, чтобы она треснулась лбом о кресло, всё так же обратился в орка. Только вот не стал пробивать телом упыря лобовое стекло — авто ему понадобится.
Просто вышел из тачки и, рванув на себя дверь (еще бы чуть-чуть, и, не рассчитав, выдрал её с мясом), вытащил Федю наружу. Тот болтался, вися на руке Платона, как будто котенок, которого схватили за шкирку. Пищал примерно так же.