Одна грешная ночь
Шрифт:
– Ты спятила? – презрительно усмехнулся он. – У меня нет титула, да и банковский счет тощий.
– Но прежде это не могло тебя остановить. – Она многозначительно подняла бровь.
– То, что ты на меня работаешь, Мэйбл, не дает тебе права обсуждать мои личные дела.
– Дает, потому что я знаю тебя с незапамятных времен. К тому же в последнее время твои личные проблемы не столь уж интересны.
– Когда начинаешь собственное дело, иначе и быть не может.
– Только работа и ничего
– Держу пари, любые ребята, будь их хоть сорок, прекрасно спят по ночам после такой работы – только храп слышен, – попытался отшутиться Редфорд.
Продолжая смотреть в окно, Мэйбл помрачнела.
– А как там, в Андерсен-Холле?
На его плечи будто легло тяжкое бремя.
– Ничего хорошего.
– Тебя может спасти только работа, как и всех нас. И мы должны воспользоваться этим, чтобы отвлечься от нашего горя.
– Я никогда не изменю себе, кто бы меня ни пытался сбить с толку, даже такая красотка, как она.
Он опустил глаза на свои костистые большие руки. Это не были руки джентльмена, но и не были руки рабочего, они принадлежали умельцу совсем иного сорта.
– Данн говорил, что мое предназначение быть инструментом правосудия. И никто не заставит меня свернуть с этого пути ради больших денег.
– Знаю, знаю. Но послужить леди Джейнос… Она так хороша! – Мэйбл вздохнула. – Похожа на фею. Эти ее золотые волосы.
– Я не заметил в ней ничего, кроме голого расчета.
– А мне она показалась славной. Мне всегда нравилось, что она сама выбрала себе судьбу и не стала выходить замуж. – Мэйбл опустилась на диван. – Правда, я никогда не могла понять, почему она так поступила, но для этого нужно мужество.
– Да, в ней есть кураж, скорее наглость, если ты это имела в виду. Но думаю, это напрямую связано с ее положением.
Он продолжал смотреть в окно. Лакей усадил леди Джейнос в роскошный экипаж, кучер взмахнул кнутом, и лошади рванули с места.
– Интересно, как ей удалось получить титул, не связывая себя брачными узами?
– Титул перешел к ней по материнской линии.
На лице Мэйбл отразилось удивление, и он попытался пояснить:
– Если нет наследника мужского пола, титул переходит к женщине.
– Забавно.
Мэйбл вытащила из кармана платок и с задумчивым видом принялась его разглаживать.
– Хотелось бы знать, что с ней будет теперь.
– С ней все будет в порядке, – ответил Редфорд, отвернувшись от окна. – Она из тех, кто находит выход из любого положения. Возможно, найдет себе другого титулованного покровителя еще до того, как ее платок упадет на пол бального зала.
Но почему-то он не счел эту мысль утешительной.
Глава 4
– Двадцать одно, – объявил Диллон,
– Сегодня тебе на удивление везет, Диллон, – заметила Лилиан, стараясь скрыть разочарование по поводу того, что игра закончилась так быстро.
Она гораздо меньше огорчалась из-за карточного проигрыша, чем из-за того, что оставшуюся часть дня нечем будет заполнить.
Вот уже три дня Лилиан навещала его в Ньюгейтской тюрьме, приносила еду, книги и новости с воли. Оба жили в ожидании первого залпа обвинений на заседании суда, пребывая в некоем подобии чистилища. Стрелки настенных часов двигались мучительно медленно.
Лилиан ухитрялась сохранять лицо, развивая лихорадочную активность, центром которой стал Диллон. В тюрьме он чувствовал себя совсем неплохо вопреки ее опасениям. Благодаря главным образом тому, что его отец, герцог Грейстоун, щедро подмазывал алчного смотрителя тюрьмы Джона Ньюмена. Далеко не каждому узнику удавалось занять комнату в квартире смотрителя.
Она обвела глазами тесное помещение. В комнате были кровать и секретер, а также диван, стол, стулья и камин. Другие узники ждали своей участи в кишащих паразитами камерах.
– Хотелось бы просмотреть газету, – заметил Диллон.
– Зачем? – Она протянула ему колоду карт. – Чтобы расстроиться?
– Я чувствую себя оторванным от жизни. Общаюсь только с тобой и адвокатом. – Он принялся тасовать карты. – Хотелось бы знать, напишут ли газеты о судебном процессе, когда он завершится.
Лилиан было в высшей степени на это наплевать.
– Им придется опубликовать опровержение всех обвинений и принести извинения. Ты этого заслуживаешь.
– Все настолько плохо?
– Я никогда не обращала внимания на то, что новости преподносятся в газетах в совершенно чудовищной форме. Теперь обращаю. Вполне достоверные факты, как правило, отражают в искаженном виде. Только диву даешься.
– В таком случае ты права, не стоит читать газеты. С меня хватит дурных вестей.
У обоих было ощущение, что смерть занесла косу над головой Диллона. Но Лилиан делала хорошую мину при плохой игре и держалась уверенно.
– Завтрашнее заседание пройдет хорошо, Диллон. Вот увидишь.
– Но ведь представление ведет Дэгвуд.
Она сжала кулаки.
– Я знаю, что заместитель генерального прокурора верит в то, что исполняет свой долг, но он заходит слишком далеко.
– Адвокат мистер Кент говорит, что если завтрашнее заседание пройдет благополучно, то дело не дойдет до суда и я буду освобожден.
Она дотронулась до его руки:
– В таком случае будем думать только о хорошем.
– Не могу дождаться результатов, которые представит главный дознаватель.