Одна из рода проклятых сестер

Элли Лин

И все-таки Нил уже сложил два плюс два. Он понял, что в городе обитало нечто опасное, и, чтобы от этой нечисти себя защищать, Соня, а точнее Роузи, пыталась использовать магию. Вот только амулеты, созданные мной, не имели никакой связи с колдовством, они лишь хлам и мусор, поэтому не помогали.

Нил часто опасался и переживал, что однажды мои силы пробудятся и я сотворю колдовство, которое лишит кого-то жизни. Сейчас он жалел о тех своих словах, а еще ему было жаль, что сегодня на секунду подумал: «Ну почему Келли не могла оказаться ведьмой?».

Ему было стыдно признать, что на миг он уподобился моей матери: в угоду личных мотивов он хотел бы, чтобы у меня пробудился талант к колдовству.

Он перевел взгляд на Соню.

— Уже темнеет, а в этом районе в темноте неприятно. Сон… То есть Роузи, я тебя провожу до дома.

Я хотела остановить Нила, но Лэсли взял меня за руку. Он протянул ко мне свою ладонь, обхватил ей мои дрожащие пальцы и легонько сжал их.

— Келли, дай им поговорить наедине. Они должны многое обсудить.

— Но я тоже должна…

Лэсли покачал головой.

— Не надо, Нил и сам все понимает.

Я думала, что должна извиниться и рассказать все, что знаю: что мы вышли на след маньяка; что и маньяк тоже уже давно на нас вышел; что жертвами могут быть не только те, кого похищали, но и другие девушки… Вот только все это касалось других людей, а не Сони. Нилу было важно услышать ее историю, а не обсудить других потерпевших.

Может проклятье рода Роман внезапно сломалось? — думала я, пока смотрела на то, как Нил и Соня собирают свои вещи и направляются к выходу.

Говорят, только у старших сестер любимый человек должен бесславно погибнуть. Так как же так вышло, что девушка, которую любил мой фактически старший брат, тоже оказалась мертвой? Проклятье теперь на весь род распространяется? Или просто удача моего брата настолько плоха, что та, кого он встретил и в кого влюбился, оказалась запертым в чужом теле призраком?

В отличие от моих душевных тревог Лэсли и Старина Бес выглядели не такими потерянными. Слепой пес так вообще теперь смотрел на Нила и Соню спокойно. Пес даже подошел к несчастное девушке-призраку и лизнул ее ногу парочку раз. Видимо, даже ему было стыдно, что до этого на нее взъелся.

Когда дверь за ребятами закрылась, мы с Лэсли не стали садиться за стол, а рухнули сразу на диван, стоящий посреди комнаты. Охотник все еще держал меня за руку, будто боясь, что я сейчас сорвусь с места и побегу за Соней и Нилом. Вот только делать я этого не хотела, да и не могла. У меня не было возможности и права сказать, что я все исправлю. Я не могла ничего изменить по щелчку.

— Может отпустишь уже мою руку? — спросила я.

— А ты и правда этого хочешь?

Подумав пару секунд, я покачала головой, а потом и вовсе улеглась на плечо Лэсли. Мне было бы стыдно говорить с ним, смотря в глаза, а так я хотя бы могла сделать вид, что лежу на подушке.

— Я и правда стала одной из тех, из-за кого злодей мог вытворять эти зверства.

— Ты правильно заметила: только одной из них. Ты создатель одного из сотни подобных сайтов, поэтому не считай,

что дело только в тебе.

— Но разве это все равно не считается групповым преступлением? Да, все произошло без сговора, но я часть его схемы…

Лэсли покачал головой, из-за это мне стало щекотно.

— Эй, ну прекрати, — я хотела поднять голову с его плеча, но рука Лэса снова ее туда опустила.

— Келли, ты ни в чем не виновата. Тот, кто все это устроил, насильно втянул тебя в свою игру.

— Что ты имеешь в виду? — я нахмурилась.

— Разве ты еще не поняла? Тот, кто заставил Роузи считать, что ее преследует, он и есть наш убийца.

29 — Кто убийца?

— Заставил считать? — спросила я. — Хочешь сказать, ее никто не преследовал на самом деле?

Рука Лэсли все еще была на моей голове, поэтому он без труда погладил меня пару раз по макушке, будто жалея.

— Эй, ну не настолько же я жалкая… — начала я, но потом подумала и замолчала. — Хотя ладно, настолько. Признаю, я вообще не понимаю, что к чему. Но раз ты что-то знаешь, может поведаешь мне, эдакой глупой дурочке?

Лэсли кивнул, я почувствовала, как он усмехнулся.

— Это только мое мнение, но я и правда думаю, Роузи никто не преследовал.

— Но ведь она столько натерпелась…

Теперь охотник перестал водить рукой по моей голове, его голос стал чуть серьезнее:

— Думаю, Роузи начала видеть призраков и демонов. Почему никто не верил, когда она говорила, что чувствует и видит преследование за собой? Почему все считали ее сумасшедшей? Потому что никто на самом деле не видел то, что видит она. Роузи начала видеть демонов и заблудшие души, но видела их не так четко, как мы, привыкшие к этому с детства, поэтому она воспринимала их за преследователей. Ее мог наделить этой силой тот, кто позже подсказал ей ритуал с зеркалами. И еще думаю, из-за этого ритуала Роузи и стала Соней.

Теперь я все-таки оторвала голову от плеча парня и села прямо.

— Как ты вообще все это понял?! Как ты вообще пришел к такому выводу?!

Наши лица были напротив друг друга, Лэсли долго смотрел мне в глаза, а потом перевел на секунду взгляд на мои губы. Всего секунду — столько он смотрел на них, но мое сердце все равно успело сжаться и забыть, как стучать. К счастью, длилось это недолго.

— Хочешь сказать, что поражена? Только сейчас осознала, насколько хорошо быть на одной стороне с охотником?

Пришлось сощуриться.

— Ты сейчас что, снова включил режим нарцисса?

Лэсли приподнял уголки губ, но покачал головой.

— Келли, я ведь охотник на нечисть. Я должен уметь хотя бы чуть-чуть понимать, что происходит вокруг меня, а еще должен заранее предугадывать, о чем думают духи и демоны. У тебя тоже так получится, если начнешь вести подобный мне образ жизни.

Но понимает ли он, этот самодовольный охотник, что творится у меня на душе — у дочери ведьмы? Как он мог сейчас так беспечно общаться со мной?