Одна на двоих. Истинная для вампиров
Шрифт:
Элиас скрестил руки на груди и пристально посмотрел на Алю.
— Тогда, возможно, тебе стоит передумать, — предложил он с ноткой строгости в голосе.
— В этом доме всё держится на равновесии, и твой уход, несомненно, нарушит это равновесие.
Аля почувствовала укол вины при мысли о том, что может создать проблемы, но она стояла на своём.
— Я понимаю твои опасения, но моё благополучие должно быть на первом месте.
— Мне нужно найти место, где я смогу исцелиться, как физически, так и эмоционально.
Выражение лица
— Мы хотим для тебя самого лучшего, Аля.
— Если ты действительно считаешь, что это необходимо, то мы поддержим твоё решение.
— Однако… — Он замолчал, пристально глядя ей в глаза.
— Пожалуйста, знай, что твой отъезд не разрушит нашу связь.
Аля знала, что отъезд будет решительным шагом, который безвозвратно изменит динамику её отношений с Элиасом и Каем. Но альтернатива — остаться и разбираться в сложной паутине их желаний и ожиданий, вынашивая нежеланного ребёнка, — была не менее пугающей….
— До моего отъезда, — закончила она едва слышным шёпотом.
— Я остановлюсь в отеле неподалёку, чтобы у нас было время привыкнуть к новому распорядку.
Элиас медленно кивнул, задумчиво сжав челюсти.
— Хорошо, — согласился он, хотя в его тоне слышалось лёгкое недовольство.
— Мы позаботимся о том, чтобы для вас подготовили комфортабельный номер в «Ритц-Карлтоне» в центре города.
Щеки Али вспыхнули от смеси смущения и неповиновения, когда она быстро вставила свои слова, выпаливая их на одном дыхании.
— Нет-нет, всё в порядке — я уже нашла уютное местечко недалеко от Французского квартала.
— Я сама справлюсь с расходами, так что не нужно поднимать такой шум.
Она избегала зрительного контакта, вместо этого теребя изящный кулон в виде сердечка, свисающий с её серебряной цепочки. Это была нервная привычка, которая выработалась у неё с годами, когда она чувствовала себя загнанной в угол или подавленной.
Элиас приподнял бровь, явно не впечатлённый её настойчивостью.
— Ты уверена в этом, Аля?
— Мы могли бы обеспечить тебя гораздо лучше, чем любой скромный отель.
Его тон был покровительственным, подразумевающим, что она ведёт себя глупо и неблагодарно.
Аля ощетинилась от снисходительного замечания Элиаса, и её гордость обожгла её, как пощёчина. Как он смеет намекать, что она нуждается в их благотворительности? Что она не способна позаботиться о себе сама?
— Нет, я ценю ваше предложение, но предпочитаю сохранять некоторую независимость, — твёрдо сказала она, встретив его взгляд с вызывающим блеском в глазах.
— Кроме того, в этом маленьком бутик-отеле прекрасная атмосфера и отличное расположение.
— Это меня вполне устраивает.
Кай, который до сих пор в основном молчал, заговорил спокойным и размеренным голосом.
— Если это действительно то, чего ты хочешь, Аля, то мы уважаем твой выбор.
— Однако, пожалуйста, помни, что наша дверь всегда открыта, если тебе понадобится
— Я, пожалуй, пойду… должно быть, такси уже ждёт… — пробормотала Аля, быстро выходя из спальни.
Как только дверь за ней закрылась, самообладание Али пошатнулось. Накопившиеся эмоции, которые она изо всех сил старалась сдержать, вырвались наружу потоком слёз, стекавших по её лицу, как ручейки печали. Её грудь вздымалась от прерывистых рыданий, каждое из которых было мучительным напоминанием о любви и связи, которые она собиралась оставить позади.
Она, спотыкаясь, шла по роскошному коридору, её зрение застилали слёзы, она отчаянно пыталась избавиться от удушающего груза своего решения. Добравшись до парадной лестницы, она схватилась за богато украшенные перила, находя утешение в их прохладной, полированной поверхности. Трясущимися руками Аля вытащила из кармана телефон и набрала номер службы такси, её голос был приглушённым и хриплым от волнения.
29 глава.
Поездка в отель прошла как в тумане, она шмыгала носом и вытирала слезы, а разум Али кружился от осознания того, что она делает. Пока такси петляло по оживленным улицам, она мельком видела яркие городские пейзажи — неоновые вывески, оживленные кафе и приглушенный гул джазовой музыки, доносившийся из скрытого переулка. Но ничего из этого не привлекало ее внимания, она была погружена в свои бурные мысли.
Когда они наконец подъехали к очаровательному бутик-отелю, Аля дрожащими пальцами расплатилась за проезд, радуясь анонимности сделки. Она проскользнула внутрь, цокая каблуками по полированному мраморному полу, и направилась к стойке регистрации.
— Добрый вечер, мадемуазель, — консьерж поприветствовал ее с теплой улыбкой, и его акцент стал успокаивающим бальзамом для ее расшатанных нервов.
Аля ответила на улыбку консьержа, пытаясь сохранить хоть какое-то подобие самообладания, несмотря на бурю внутри.
— Бонжур, — ответила она охрипшим от слёз голосом.
— Я забронировала номер на имя Али Петровой.
— Не могли бы вы показать мне его?
Консьерж деловито кивнул, подвёл её к лифту и нажал кнопку третьего этажа. Когда двери закрылись, Аля прислонилась к зеркальной стене, критически изучая свое отражение. Темные круги подчеркивали ее изумрудные глаза, а обычно румяные щеки были бледными и осунувшимися. Она выглядела измученной, как физически, так и эмоционально.
Лифт остановился, и Аля последовала за консьержем по коридору к номеру 317. Он вставил свою карточку-ключ, замок со щелчком открылся, и отступил в сторону, пропуская ее внутрь.
Аля вошла в уютную комнату, и её взгляд сразу же упал на шикарную двуспальную кровать, застланную мягким постельным бельём кремового цвета. Аромат свежей лаванды, исходящий от элегантного букета на тумбочке, мягко приветствовал её во временном убежище.
— Спасибо, месье, — пробормотала она, слабо улыбнувшись консьержу.