Одна обещанная ночь
Шрифт:
– Например? – спрашивает Миллер, ужас начинает просачиваться при мысли, что что–то нарушит идеальную поверхность.
– Какие–нибудь бумаги, – отвечает тот, забирая блокнот Дианы и выкладывая его с левой стороны от Миллера. – Идеально.
Совсем не идеально. Даже я вижу неровность, край бумаги не параллелен краю стола, и незаметная поправка Миллера тому подтверждение.
– Тогда, не тяните, – рычит он, пытаясь расслабиться в кресле, и проваливается в своей попытке. Он на взводе.
Кажется, проходит вечность, пока фотограф настраивается и нацеливается на
Он оборачивается и смотрит на меня в неверии, как будто: как они смеют просить о таком.
– Мы закончили, – кричит он раздраженно, застегивая пиджак и забирая блокнот, так долго нарушавший идеальность его стола. – Благодарю за потраченное время, – он швыряет Диане Лоу ее блокнот и шагает к двери, распахивая ее и жестом показывая им выход.
Ни журналист, ни фотограф не спорят, быстро пересекая кабинет Миллера на пути к двери.
– Спасибо, – Диана резко останавливается у двери и смотрит на Миллера. – Надеюсь, скоро увидимся.
Я в шоке, в голове возникает вопрос, нормальное ли это поведение. Она безнадежна.
– Всего хорошего, – заявляет с непоколебимой решительностью Миллер, выпроваживая бестактную журналистку, как раз когда другая женщина заходит в его кабинет.
Деловой партнер Миллера.
Кэси.
Она, кажется, растерялась и затаила дыхание, но спустя секунду она впивается глазами в Диану Лоу, останавливаясь рядом с Миллером. Прищуривается, глядя на бестактную журналистку:
– Я же говорила, у него нет времени на интервью.
– Да, я знаю, – Диана не обеспокоена враждебностью, исходящей от одетой в дизайнерскую одежду фигуры Кэси. – Но вы явно ошибались, поскольку еще пара звонков и выяснилось, что он свободен. – Она оборачивается к Миллеру и соблазнительно улыбается. – Ладно, пока, – подняв руку и помахав, она простреливает Кэси гневным взглядом и выплывает из кабинета, и как только она уходит, я понимаю, что гневное расположение Кэси сейчас направится на меня.
Она разворачивается и, кажется, впервые замечает мое присутствие.
– Что она здесь делает? – выплевывает она, смотря на Миллера в ожидании ответа. Я замираю в шоке так же, как и Миллер.
– Не лезь в это, – спокойно говорит Миллер, беря еа за руку и направляя к двери.
– Я забочусь о тебе, – возражает она, не особо сопротивляясь, ее слова подтверждают мои подозрения.
– Не трать силы, Кэси, – он осторожно выталкивает ее, и дверь кабинета захлопывается, отправляя меня на пару сантиметров назад в испуганном прыжке. Он сказал доверять ему, и я должна. Он и правда ее выпроводил. Миллер разворачивается, чтобы посмотреть на меня, с угрюмым и изможденным видом. – Я истощен, – заявляет он отрывисто, делая все очевидным и заставляя меня снова подпрыгнуть на ковре.
–
– Мне не нужен алкоголь, Ливи, – он отвечает гортанным, глубоким голосом, взгляд жадно по мне блуждает. – Думаю, ты знаешь, что мне нужно.
Кровь закипает под его пристальным взглядом, всем своим сексуальным естеством осознаю и откликаюсь. Да поможет мне Бог, когда он ко мне прикоснется.
– Снять напряжение, – шепчу, видя сквозь ресницы, как он медленно ко мне приближается.
– Ты как лекарство для меня, – он подходит ко мне и наклоняется, целуя меня намеренно и со смыслом, со стоном и шепотом в мой рот, наши языки отчаянно переплетаются. Мысли тут же путаются. – Люблю тебя целовать.
Мы в его кабинете. Не хочу быть в его кабинете. Я хочу быть в его постели.
– Забери меня домой.
– Это займет слишком много времени, мне нужно снять напряжение прямо сейчас.
– Пожалуйста, – упираюсь руками в его плечи и отстраняюсь. – Ты заставляешь меня нервничать, когда такой взвинченный.
Он делает глубокий вдох и роняет голову, позволяя непослушной прядке упасть. Меня так и подмывает убрать ее, что я и делаю, и пользуюсь шансом ощутить всю его непослушную копну. Чувствую себя привилегированной, потому что этот собранный мужчина доверяет мне снимать его стресс, и я готова делать это, когда будет нужно, но я вижу те пути, как он сам может это сделать.
– Прости, – шепчет он, – твоя просьба услышана.
– Спасибо. Отведи меня в свою постель.
– Как пожелаешь, – он смотрит вниз на свой костюм и рычит, пытаясь разгладить несколько складок. Сдается, разочарованно вздыхая, и склоняет голову, поймав мою улыбку.
– Что такого забавного?
– Ничего, – небрежно пожимаю плечами и принимаюсь разглаживать себя. Это ужасная ирония, но когда я поднимаю взгляд, вижу, как Миллер достает из встроенного в стену шкафа гладильную доску и устанавливает ее, отчего мое веселье угасает. – Ты ведь не…
Он останавливается и, обернувшись, заглядывает в мои выпученные глаза:
– Что?
– Ты собираешься гладить свой костюм?
– Он весь мятый, – Миллер ужасается от того, что я шокирована. – Кто-то отвлекал меня до этого, так что на фотографии я буду выглядеть, как мешок картошки.
– Как же насчет постели? – вздыхаю, предвкушая долгие часы ожидания, пока Миллер будет доводить до идеала идеальное.
– Сразу, как закончу, – он поворачивается и достает утюг.
– Миллер… – я замираю, заметив подозрительно явные движения его плеч и, заинтригованная, быстро пройдя по кабинету, обхожу его и обнаруживаю самую большую мальчишескую улыбку, которую я когда-либо имела удовольствие видеть. У меня отвисает челюсть. Я в шоке и даже не помню, что собиралась сказать.
– Твое лицо! – он смеется, складывая доску и убирая ее обратно. Миллер Харт, мистер серьезность, мое сбивающее с толку сложное создание обводит меня вокруг пальца? Разыгрывает? Кажется, я сейчас упаду.