Одна помолвка на троих
Шрифт:
– А вы ее ведром накрывать не пробовали? – поинтересовался Глеб, глядя на Офелию с мрачным любопытством.
Та подошла и, изогнувшись, потерлась о его брюки, а Изольда Борисовна снова расхохоталась.
– Нет, мой жаворонок, он определенно сведет меня с ума! – радостно возвестила она и ткнула Глеба пальцем в бок, выказывая ему свое расположение.
Гостей повели на задний двор, где был накрыт стол, а на маленьком помосте играл джазовый квартет.
– Прямо как в кино, – сказал Глеб, беря Агату под локоток.
Она хотела вырваться, но ей было
Особенно острым это желание стало тогда, когда все расселись на свои места, сказали положенные тосты, вручили подарки имениннице и опустошили тарелки. Сытые, пьяные, ковыряя десерт и прихлебывая кофеек, гости предавались умиротворенным беседам, а Агата боролась с желанием затащить Глеба в какое-нибудь безлюдное местечко, где их никто не увидит, и поцеловать.
Сказать по правде, к этому все и шло. Праздники удивительно влияют на чувство гордости, чувство собственного достоинства, чувство справедливости… Остаются только острая нежность, влечение и умиротворенность.
– Ну, что ж, дорогие мои! – громко возвестила Изольда Борисовна, поправив корону из фольги, которую соорудили ей шустрые внуки. – А теперь – танцы-шманцы! Можно скакать под музыку или прогуливаться по саду.
– Кстати! – подхватил Святослав, подняв руку и призывая всех слушать внимательно. – В саду имеются качели и пруд с золотыми рыбками. Сразу предупреждаю: рыбки несъедобные. Когда стемнеет и примчатся комары, милости просим на террасу, где работают электронные отпугиватели. Гостям круглосуточно подаются чай, кофе и напитки с градусами и без.
Встретившись взглядом с Агатой, он ей тут же весело подмигнул. Нет, братец ей определенно нравился.
– Давно я не ураганил всю ночь, – заметил Глеб, отправив в рот сливочно-фруктовый шарик.
– Кстати, – спохватилась жена Святослава, всплеснув руками, – совсем забыла сказать: ваша комната на втором этаже возле библиотеки.
– Наша комната! – шепотом повторил Глеб Агате в ухо.
– Ты будешь спать на коврике, – тоже шепотом отрезала она.
А про себя добавила: «Я не собираюсь становиться еще одной перчаткой, которую ты выбросишь перед своей свадьбой».
Однако хитростью и лестью ему удалось загнать ее в сад, на качели, которые, кроме них, почему-то никто не нашел. И здесь, на этих самых качелях, Глеб таки добрался до нее, и они процеловались целый час, хотя поначалу Агата честно отбивалась. В конце концов Глеб не выдержал и заявил, что им следует поискать ту самую комнату возле библиотеки, иначе качелям придет каюк.
И они пошли искать комнату. По дороге Агата решила напиться, чтобы отключить мозги. Как только они выбрались на уже освещенную поляну, она изловила официанта и утащила с подноса сразу два коктейля. Выпила один и почувствовала легкое головокружение. «Этого недостаточно, – решила она. – Хочу, чтобы мир вращался перед глазами, а на сердце было легко». Второй бокал максимально приблизил ее к цели. Пока она его опустошала, к Глебу прицепились две юные финтифлюшки, похожие на
– Что это за девчонка? – спросила поплывшая Агата у какой-то дамы, похожей на дирижабль.
Это был единственный источник информации, находившийся поблизости.
– Двоюродная племянница Святослава, – охотно пояснила та. – Не вылезает из ночных клубов. Отзывается на кличку Таша. Абсолютно без царя в голове.
Дама держала в руке половинку жареного цыпленка и активно работала челюстями. Внезапно из темноты прямо на них вылетел щуплый человечек с длинным лицом, украшенным маленькими усами. Увидев даму, он невероятно обрадовался.
– Ах вот ты где, зайка моя! – Судя по всему, это была его жена.
– Какая же это зайка? – вполголоса сказал подошедший Глеб. – Это просто какая-то бронтозайка.
Усатый, к счастью, замечания Глеба не услышал.
– Побываешь в таком вот доме, – патетически воскликнул он, – задумаешься о прелестях легкой жизни! Ты винишь меня за то, что я не смог дать тебе легкую жизнь? – с тревогой спросил он, глядя на супругу.
– К легкой жизни стремятся только тощие женщины, – ответила та, величественно махнув рукой. – Толстые стремятся исключительно к счастью. – Она испытующе посмотрела на Глеба и добавила: – Не думайте, что я просто стою и наедаюсь. Я веду подготовку.
– Ну да? – удивился тот.
Он почти ничего не пил, но его шатало от возбуждения. Он хотел Агату и понятия не имел, удастся ли довести соблазнение до конца. В ней наверняка происходила внутренняя борьба, и не факт, что она закончится в его пользу.
– Вот именно подготовку, – сурово подтвердила дама. – Рассчитываю попасть в Книгу рекордов Гиннесса.
– Собираетесь переплыть море Лаптевых на плоту из зубочисток?
– Нет, тренируюсь съедать по тридцать пончиков за один раз.
Глеб отвел Агату в сторонку и шепнул:
– Женские мечты бессмысленны и беспощадны. Кстати, не хочешь немножечко отдохнуть?
– Не хочу, – ответила Агата, настроение которой менялось с невероятной скоростью.
Подняв голову, она посмотрела на флюгер в виде петуха, который украшал крышу сарая. Ветер заставлял его вращаться, и петух оказывался носом то к югу, то к северу. «Роман в больнице с разбитой головой и сотрясением мозга, а я на празднике с парнем, отправившим его в нокаут. Если я с ним еще и пересплю, вообще получится сюжет для мыльной оперы».
В этот момент мимо них с индейскими воплями пронеслась стайка детей. Одна из стоявших неподалеку женщин успела выхватить из этой кучки Настю и поцеловать ее в макушку.
– Тетя Ви-и-ика! – завизжала та.
Агата тоже с удовольствием поцеловала бы какого-нибудь малыша. После коктейлей ей хотелось обнять весь мир.
– Ах, какая же славная, красивая девочка! – воскликнула тем временем тетя Вика и потянула девчонку за щеки, как плюшевого зайца.
На что дирижаблеобразная дама недовольным тоном заявила: