Одна женщина и много мужчин
Шрифт:
– Здравствуйте, – пролепетал старший лейтенант – и покраснел.
Я дала бы ему лет двадцать шесть – двадцать восемь. Миленький мальчик, которого, возможно, привлекла романтика милицейской службы. Хотя какая тут, к черту, романтика? Небось уже проклял тот день, когда решил податься в органы. «Но чего это я его жалею? – пронеслась у меня в голове мысль. – Этого еще не хватало».
– Садитесь, – кивнула я на кресло для посетителей.
Наверное, старший лейтенант был очень рад услышать мой истинный голос – он показался ему райской песней после того, что доносилось из усилителей.
– Чему
– Вы – Меркулова Александра Валерьевна? – Старший лейтенант заглянул в папочку. Между прочим, мог бы и наизусть выучить – не такие уж у меня сложные ФИО.
Я кивнула. Он уже хотел задать второй вопрос, но я его остановила:
– Представьтесь, пожалуйста. А то что за разговор: вы знаете, как меня зовут, а я не знаю, как зовут вас.
– Ой, простите… – Старший лейтенант опять покраснел, засуетился и выложил на стол ксиву, предъявленную Люсе и не оказавшую на нее никакого воздействия.
– Итак, Вадик, что привело вас в нашу «Технику-сервис»? – начала я, обращаясь к старшему лейтенанту Трифонову по имени. – Желаете приобрести японский телевизор последней модели по оптовой цене? Какую фирму предпочитаете? Или, может, что-нибудь из корейской продукции?
– Нет, – сказал Вадик. – То есть да. В общем, нет.
Я удивленно приподняла одну бровь. Вадик покраснел еще больше. Этот представитель доблестных правоохранительных органов мне нравился. Его еще не успели испортить, но что станется с бедным мальчиком, если он прослужит там лет десять-пятнадцать? Мне не хотелось бы его встретить в том далеком будущем.
– Насколько я вас поняла, – снова заговорила я, – вы хотели бы приобрести что-то из нашей продукции, но на этот раз пришли не за этим. Так?
– Так, – сказал Вадик, вынул из папочки лист бумаги и ручку и собрался что-то записывать. Да, с технической оснащенностью в нашей милиции пока не очень. Я лично уже давно разучилась писать от руки – зачем, если есть компьютер?
– Хотите кофейку? – тем временем спросила я у старшего лейтенанта.
– Нет, – сказал он. – То есть да. В общем, нет.
– Насколько я вас поняла, – перевела я ответ Вадика на русский язык, – вы кофейку хотите, но стесняетесь. Так?
– Так. – Вадик сидел весь пунцовый.
Я нажала на кнопку селектора (нормальный звук) и попросила Люсю принести нашему гостю кофе, а мне чаю. Люся возникла через минуту с подносом – она как раз только что включала электрочайник. Еще через пару минут Вадик расслабился и немного освоился. Люся же ничего не пролила и не разбила.
– Так зачем вы все-таки к нам пожаловали? – спросила я, решив для себя, что мой перерыв в работе затягивается. Я отдохнула от дел, которыми напряженно занималась с утра, пора и честь знать.
– Александра Валерьевна, – начал Вадик, – я насчет вашей секретарши.
Я догадывалась, насчет какой секретарши пришел Вадик, но тем не менее изобразила на лице удивление.
– А чем Люся могла заинтересовать наши доблестные правоохранительные органы? И если вы пришли насчет секретарши, то что же вы не беседуете с ней, а рветесь прямо к директору?
Вадик пустился в объяснения, что Люся его совсем не интересует,
– Вам известно местонахождение Громовой? – тем временем спрашивал Трифонов, держа чашку с кофе в одной руке, а ручку – в другой.
– Приблизительно, – ответила я.
Мой ответ вызвал радость в глазах старшего лейтенанта. Наверное, он уже предвкушал, что получит похвалу от начальства за успешно проведенные поиски.
– Нельзя ли поконкретнее, Александра Валерьевна?
– Морг, – пожала я плечами. – Только я не знаю, какой именно.
Глаза старшего лейтенанта вылезли на лоб.
– Она умерла? – спросил он почти шепотом и поставил чашку с кофе на стол.
– Да, – кивнула я.
– Причину смерти знаете? – спросил Трифонов.
– Девять грамм свинца в голову, – ответила я, помолчала и добавила: – Может быть, и больше, но это вам нужно самому уточнить у патологоанатома.
– А мать знает?
Я пожала плечами и рекомендовала старшему лейтенанту Трифонову справиться об этом у самой Ольги Петровны, за которую я, естественно, говорить не могла. Я подозревала, что ей уже сообщили и пригласили на опознание, хотя я это за нее и сделала прошлой ночью.
Вадик уже снова раскрыл рот, чтобы задать следующий вопрос, когда в приемной опять раздался шум. Что-то больно много у меня сегодня незапланированных посетителей. Я взглянула на монитор и увидела еще одного старшего лейтенанта. Как мило. Этот, как я подозревала, пришел побеседовать уже об убийстве. Может, мне стоит предоставить двум старшим лейтенантам помещение, в котором они смогут уединиться и сверить информацию, чтобы не терять мое драгоценное время? Я решила выступить с этим предложением, включила селектор на полную мощность и велела Люсе пустить в святая святых и второго старшего лейтенанта, принести ему кофе и добавить горяченького Вадиму Трифонову. Второй старший лейтенант дернулся, как и первый, при звуке моего громоподобного голоса, несущегося из громкоговорителя, но вид у него был не такой растерянный. Да и был он годика на три постарше, а лишние три года в органах не проходят бесследно.
Второй старший лейтенант возник в моем кабинете, огляделся, увидел коллегу, и на его лице появилось удивление.
– Присаживайтесь, – пригласила я, кивая на второе кресло для посетителей.
Тут снова появилась Люся и колыхнула могучим бюстом, склоняясь к столу между лицами двух молодых людей, чем вызвала очередной прилив краски к лицу Вадика и вспышку интереса в глазах нового члена нашего застолья.
– Как вас зовут? – с милой улыбкой спросила я второго старшего лейтенанта.