Однажды летом
Шрифт:
Рейчел, вспомнив о том, какое впечатление произвели на нее его манеры, улыбнулась Джонни.
– Спасибо, – с улыбкой ответила Элизабет.
Рейчел мысленно отметила, что к концу обеда Элизабет заметно смягчилась по отношению к Джонни. Чем можно было пленить ее мать, так это целеустремленностью и образованием. Соответствуя обоим критериям, Джонни, несомненно, растопил лед в сердце Элизабет.
– Десерт? – спросила Рейчел. – Мама испекла пирог с вишней.
– Я, пожалуй, последую примеру твоих племянниц и подожду с десертом.
– Кофе?
Джонни
– Рейчел, если вы уже поели, может, тогда прогуляетесь с Джонни в саду? А я помогу маме убрать со стола, – предложила Бекки.
– Спасибо, Бекки, – с чувством проговорила Рейчел и встала. Она сгорала от желания остаться с Джонни наедине. Вопрос, мучивший ее, уже обжигал язык.
Джонни тоже поднялся, еще раз поблагодарил Элизабет за прекрасный обед и следом за Рейчел вышел из гостиной.
44
– Ты говорил серьезно или просто хотел произвести впечатление на маму? – без предисловий спросила Рейчел, как только убедилась в том, что они одни.
Они шли по саду – по той самой дорожке, где недавно она катала в коляске Стена, – крепко сцепив ладони. В какой момент ее рука оказалась в руке Джонни, Рейчел уже не помнила.
– Ты о чем?
– О юридическом факультете.
– А… – Последовала пауза. – Да, это серьезно.
– Правда? – Радость прозвучала в ее голосе.
– Не представляешь меня юристом? – Он рассмеялся. – Можешь не отвечать. Но, знаешь, это не прожектерство. В тюрьме я многое узнал о том, что такое закон, что представляет собой профессия юриста. И думаю, из меня мог бы получиться чертовски неплохой адвокат!
У Рейчел загорелись глаза.
– Я тоже так думаю.
– Хорошая идея? – Он устремил на нее сияющий взгляд.
Рейчел смутилась. Она вдруг устыдилась, что так бесцеремонно связывает его планы на будущее с собой. Но сердце учащенно забилось, стоило ей представить себя в роли миссис Джонни… нет, миссис Джон Харрис, эсквайр.
– Какое у тебя второе имя? – спросила она. Он бросил на нее короткий взгляд.
– На букву «У». А зачем тебе это?
– Буква «У» – это не имя.
– Если я скажу тебе имя, ты умрешь со смеху.
– Да нет же. Впрочем, я и без тебя узнаю. Пороюсь в школьном архиве.
– Уэйн.
Рейчел наморщила лоб.
– Уэйн? А что такого? Имя как имя. Джон Уэйн… – Она осеклась, по лицу ее начала расползаться улыбка. Вдруг, вспомнив его предупреждение, она отвернулась.
– Я же говорил, что ты будешь смеяться.
– Я не смеюсь. Подумаешь, ковбой.
– Вот именно. Поэтому я держу его при себе.
– А мне кажется, звучит здорово. Джон Уэйн Харрис. – Рейчел хихикнула, но, увидев его шутливо-укоризненный взгляд, прикрыла рот рукой.
Джонни увлек ее по дорожке в лес, который начинался сразу за садом.
– Я рад, что тебе нравится. – Он шел чуть впереди, держа ее за руку, по тропинке, знакомой Рейчел с детства.
Когда-то они с Бекки, а теперь и ее племянницы именно здесь устраивали свои игры. Тропинка
– Как ты узнал о нашем дереве? – спросила Рейчел, чувствуя, что Джонни не случайно привел ее именно сюда.
– Ты думаешь, я не облазил эти леса вдоль и поперек? Да мы с Грейди даже пару раз видели вас здесь с Бекки. Иногда, если поблизости никого не было, мы и сами играли здесь в пиратов, захвативших вражеский корабль. Это самое дерево и было кораблем.
– Я и не знала.
– Ты была для нас слишком взрослой, поэтому мы тебя и не приглашали в игру.
– Может, я и сейчас слишком взрослая для твоих игр, – печально произнесла Рейчел.
Джонни взглянул на нее, потом прислонился к дереву и крепко прижал ее к груди.
– Ты мне вполне подходишь. А если бы все было наоборот и я был бы старше тебя на пять лет, люди сочли бы разницу в возрасте идеальной. Сколько твоему аптекарю? Сорок? Разница даже больше, чем у нас с тобой, но ты ведь никогда не задумывалась о том, что он слишком стар для тебя? Нет, никогда. Обвиняю вас в сексизме, мисс Грант.
Его руки сомкнулись вокруг ее талии, и в крепких объятиях Джонни обращенные к ней речи показались еще более сладкими и соблазнительными. Рейчел вслушивалась в бархатный тембр его голоса, прикрыв глаза и еле заметно улыбаясь. Когда Джонни хотел, он мог обольстить и дикобраза.
– К тому же я переросток, – прошептал он ей на ухо, когда стало ясно, что она уже не слушает его, и поцеловал в шею.
– Ты был великолепен, общаясь с мамой, – пробормотала Рейчел, пока он осыпал ее поцелуями.
– Я до сих пор до смерти боюсь ее, но думаю, что это пройдет. – Джонни приподнял ей подбородок и поцеловал впадинку у горла.
Рейчел, просунув руки под плотную ткань его пиджака, закрыла глаза и расслабилась. Шелковистая ткань рубашки, обтягивавшая его мускулы, придавала особую чувственность прикосновениям ее пальцев и усиливала возбуждение. Рейчел крепче прижалась к нему, чувствуя, как тесно стало ступням в выходных туфельках.
– Рейчел.
– Хм?
– Как ты думаешь, ты сможешь забраться на дерево в этом платье и туфлях?
– Забраться на дерево? – Удивленная его просьбой, которая была далека от того, что она ожидала услышать, Рейчел открыла глаза и хмуро взглянула на Джонни.
Он уронил мягкий поцелуй на ее поникшие губы.
– Ты же слышала? Так сможешь?
Рейчел посмотрела на самодельную лестницу, которая вела на самый верх. Она мысленно проделала этот маршрут и теперь в нерешительности оглядывала свое новенькое желтое платье с узкой талией и широкой юбкой и бежевые туфельки.