Однажды орел…
Шрифт:
Когда Брюстер снова шевельнулся, его удивила тишина. Он был в своем окопе. Живой. Он хотел приподняться, но почувствовал боль в спине, замер и начал робко обшаривать все вокруг сначала одной, потом другой рукой. Неожиданно рука наткнулась на какой-то твердый круглый предмет. Он приподнял его, как бы взвешивая. Это была немецкая граната. Граната с длинной ручкой. Охваченный ужасом, он медленно положил гранату на прежнее место и отдернул руку. Она лежит здесь. Рядом с ним. Давно ли она так лежит? С ужасом и отвращением он снова протянул руку к гранате, поднял ее и выбросил из окопа. Слышно было, как она глухо ударилась о землю в нескольких
— Старки! — позвал он тихо. — Старки! Капрал Девлин!
Никто не ответил. Он здесь один. Он остался здесь один; все отступили и бросили его, оставили одного, не защищенного. Он во всем должен теперь полагаться только на самого себя. Ему страшно захотелось, чтобы кто-нибудь оказался рядом. Кто-нибудь, иначе он сейчас просто заплачет. Он жадно осмотрелся, но ничего не увидел, кроме едва различимых пятен и серых полос на земле. Это было ужасно. Если бы он увидел хоть что-нибудь… Брюстер медленно поднялся на ноги. Слева раздались чьи-то голоса. Он уже раскрыл рот, чтобы крикнуть, но, услышав немецкую речь, замер в ужасе.
— Nein, nein, ist nicht schwer. Fleischwunde… [10]
Брюстер торопливо спрятался в своем окопе. Весь страх, испытанный им до этого, не шел ни в какое сравнение с безграничным ужасом, сковавшим его теперь. Окружен. Он один и окружен противником. В темноте.
— Wo ist Schroeder? [11] — спросил раненый солдат.
Стрельба где-то южнее усилилась, и Брюстер не расслышал ответ. Некоторое время немецкие солдаты разговаривали приглушенными голосами, но вскоре Брюстер снова начал разбирать слова:
10
Нет, нет, не тяжело. Открытая рана… ( нем.)
11
Где Шрёдер? ( нем.)
— Dieser Stacheldraht — er ist b"osartig…
— Kannst du weiter ziehen?
— Ja, sicher — bin ersch"opft, weiter nichts… Halts fern von der Walde, he? Rechts, immer rechts, durch die Wiesen… Du sollst dr"angen.
— Richtig. Hals und Bein bruch.
— Hals und Bein bruch… [12]
Голоса немцев снова ослабли, их заглушили раскаты отдаленной артиллерийской канонады. Брюстер напряг весь свой слух, пытаясь разобрать их последние слова. Его страх был настолько велик, что он побоялся бы даже крикнуть им, если вздумал бы сдаться. Откуда-то справа до слуха Брюстера донеслось приглушенное ржание лошадей, звяканье сбруй и едва уловимый скрип колес. Нужно уходить. Надо выбраться отсюда как можно скорее. Но куда идти?
12
— Здесь колючая проволока, осторожнее…
— Можешь еще продержаться?
— Да, конечно, но очень устал… Держись подальше от леса, слышишь? Держись правее, только правее, через луг… Ты должен пробиться.
— Правильно. Ни пуха ни пера.
— Ни пуха ни пера… ( нем.)
Время шло. Брюстеру казалось, что теперь
В этот момент он услышал рядом с собой шорох и замер от страха. Совсем близко полз человек. Вот он остановился. Где-то слева позади. Брюстер поднял лежавшую на дне окопа винтовку, но вспомнил, что она не заряжена, и, поразмыслив несколько секунд, снова положил ее. «Не стреляйте», — хотел сказать он, но в тот же момент понял, что не сможет произнести ни слова. Он медленно поднял руки над головой.
Человек снова пополз, и Брюстер неожиданно услышал его приглушенный голос:
— Вторая рота? Первый взвод?
Совершенно спокойный тон. Но кто это? Старки? Тэрнер? Неожиданно до сознания Брюстера дошло, что это голос сержанта Дэмона. От облегчения он даже вздрогнул.
— Нет, — пробормотал он, опуская руки, — Брюстер.
— Ты не ранен.
— Кажется, нет. — Нервная дрожь не проходила, несмотря на то что он крепко сжал кулаки. «Где же все остальные?» — тревожно подумал Брюстер. Он понял, что Дэмон где-то близко от него справа, и громко прошептал: — Сержант, подожди…
— Заткнись! — оборвал его Дэмон.
Брюстер услышал, что Дэмон с усилием поворачивает кого-то, лежащего на земле.
— Кто там? — спросил он.
Дэмон ответил лишь после небольшой паузы:
— Это Старки.
— Старки?
— Да. Он мертвый.
Мертвый Старки. Старки, который в Друамоне спал на койке рядом с ним, который имел привычку широко открывать рот в беззвучном смехе. Старки, который собирал почтовые открытки с изображением всех мостов в мире, был мертв. Он лежал мертвый в своем окопе все это время…
— Почему ты не вылезаешь? — спросил, подползая к нему Дэмон.
— Что? — произнес Брюстер испуганно.
— Если ты не ранен, то почему же не отошел назад?
— Я… я не мог… — Брюстер услышал слабый стук Металле о металл. — Что ты делаешь? — спросил он.
— Взял обоймы у Старки. Я свои почти все израсходовал… «Обоймы. Боже, как он может думать сейчас об обоймах?» — удивленно подумал Брюстер.
— Давай вылезай. Нам нужно уходить отсюда, — продолжал Дэмон.
Брюстер задрожал еще сильнее и ничего не сказал. Дэмон подполз к нему так близко, что Брюстер ощутил своими веками его учащенное дыхание.
— Вылезай. Нам нужно прорваться.
— Подожди, — прошептал Брюстер. Мысль оставить окоп представлялась ему невероятной. — Куда прорваться?
— Куда же, по-твоему, как не назад, к своим.
— О-о, — вырвалось у Брюстера, — но ведь там же немцы!
— Я знаю. Слышал их голоса.
— Они говорили что-то о том, чтобы держаться в стороне от леса.
— Говорили об атом?
— Да. Я слышал, как один из них говорил другому, что надо держаться правее и пройти через луг.
— Хорошо, — произнес Дэмон после небольшой паузы. — Это очень хорошо, Брюстер. Отлично. Давай вылезай.
— Подожди…
— Винтовка у тебя в порядке?
— Ага, — пробормотал Брюстер, — но она не заряжена.
— Ну так заряжай, чего же ты ждешь?
Дэмон рассердился, Брюстер понял это по тону его голоса. Он достал из патронташа обойму и вставил ее в магазин винтовки, вздрогнув от прозвучавших слишком громко, как ему показалось, щелчков. Стрельба вдалеке почти прекратилась, до них доносились лишь одиночные винтовочные выстрелы, а где-то еще дальше изредка стрекотал пулемет.