Однажды в Марчелике 2

Сухов Лео

Её съедало нетерпение. Очень уж хотелось посмотреть на легендарную реку, на которой стоит не менее легендарный Порт Марчелика. Тот, правда, находился дальше на запад, и его посещать касадоры не собирались… И всё же девушке, соскучившейся в глуши равнин, и великая Нигад-бех представлялась незабываемым зрелищем.

Река появилась неожиданно. Пелла думала, что придётся ехать через прибрежные заросли, как это часто бывало на Старом Эдеме, но вот очередной поворот дороги — и взглядам путешественников открылась бескрайняя речная гладь. А противоположный

берег было почти не видно — даже с возвышения, по которому ехали фургоны.

По реке, вверх по течению, деловито пыхтел трёхпалубный пароход, выбрасывая в небо дым и пар. А ниже по течению была видна пристань, куда должен был вскоре причалить паром. Он сам в этот момент пересекал реку и находился в пяти сотнях ярдов от берега.

— Отлично! Успеем! — услышала Пелла голос Дана, который успел почти бесшумно поравняться с фургоном. — Давай, Пел, подгони воллов! Пора нам на тот берег…

И Пелла послушно принялась хлестать воллов вожжами — чтобы здоровяки хотя бы немного шаг ускорили. Фургон устремился по дороге к пристани, а за ним длинной хищной змеёй полз вниз и весь караван.

Вадсомад Старган, паром через Нигад-бех, Марчелика, 9 июля 1936 года М.Х.

Паром — это тот же пароход, только паром. Он более широкий, двигается медленно и вообще похож не на пароход, а на паром. Хотя есть у него и трубы, и колёса. И всё же по его основательности сразу заметно, что это паром… Во всяком случае, так должно быть.

Однако, на самом деле, именно этот паром через Нигад-бех был просто старым пароходом с низкими бортами. Как пожилой человек, кряхтя и пыхтя, он медленно приближался к пристани. Вот только взойти на него никто бы не смог…

— Метены и эрбе, хето и мешо! Не напираем! Не напираем! Пройдут только те, у кого есть пропуска! — кричал на собравшихся пожилой мужчина в сером мундире со старой винтовкой в руках.

Конечно, толпа, ожидающая паром, давно бы затоптала этого горе-оратора. Вот только всю пристань перегородили два ряда людей — в таких же серых мундирах и вооружённых такими же старыми винтовками. Если присмотреться, то можно было даже обнаружить у них на рукавах и плечах по тонкой светлой полоске ткани, наскоро нашитой неизвестными портными. У пожилого вообще полоски были двойные…

— Это, братцы, солдаты, — почесав затылок, сообщил старик Джон.

Фургоны вадсомада замерли за спинами толпы. И разглядеть, что происходит, можно было, только забравшись на крышу.

— А чьи это солдаты? — уточнил Вильям.

Старик Джон ничего не ответил, а вот фермер, сидевший на телеге неподалёку от касадоров, решил пояснить:

— Это, метены, солдаты какого-то… Соединения Закатных Марчельских Округов, вот! Высадились сегодня на пристани и объявили, что выполняют приказ правительства Марчелики. И тут, мол, их земля!

— Благодарю за пояснения, метен! — отозвался старик Джон. — А не знаете ли вы, что они там талдычат про пропуска?

— Да сам

толком не разобрался… — фермеру было скучно, и он отчаянно хотел поговорить. — Говорят, что эти власти, которые правительство то ли Марчелики, то ли этого Соединения… Чтоб ему пусто было!.. Вот это правительство ввело какую-то пропускную систему. И теперь, если надо на тот берег — будь добр, выпиши пропуск. А где их выписывать, никто не знает!..

— А солдаты? — уточнил старик Джон.

— А они тем более не знают! — фермер осуждающе погрозил в сторону солдат заскорузлым пальцем.

— А что губернатор? — спросил Дан.

— А что, он у нас есть? — искренне удивился фермер, которого политика не слишком интересовала. — Дела!..

— И как перебраться-то? — снова спросил старик Джон.

— А никак! — зло сплюнув на землю, ответил фермер. — Чтоб им пусто было… Я же там живу, на той стороне! У меня только пара полей тут, на этом берегу. Я специально сегодня поехал, чтобы с них урожай собрать… Меня моя старуха ждёт! А эти на паром не пускают!

— А, может, есть другая переправа? — спросил Дан.

— А как же! — отозвался фермер и махнул рукой на запад. — Туды триста миль, и мост будет… Только он железнодорожный, так что если на телеге — надо быстро перебираться, а то ещё поезд пойдёт! А туды, — фермер махнул на восток, — сто пятьдесят миль! Ещё паром будет! Только же он, поди, тоже под этими, в мундирах…

— Почему вы так думаете, метен? — уточнил старик Джон.

— Так они на пароходе приплыли! — ответил фермер. — Высадились на пристань и давай тут свои порядки наводить. А другие на пароходе остались и, стало быть, дальше отчалили!

Настроение у фермера окончательно испортилось. Он думал, что если с кем поговорит — легче будет. А ему только ещё обиднее стало, что домой не пускают. И он отвернулся от собеседников, всем видом показывая, что не желает больше общаться.

Паром медленно подваливал к пристани. Уже можно было разглядеть в рубке его капитана, который с мрачным видом взирал на толпу. Рядом с ним стоял солдат в сером мундире, внимательно следя, чтобы тот чего не учудил.

Толпа попыталась податься вперёд, но солдаты выставили вперёд винтовки, к которым были прикреплены трёхгранные штыки. Первые ряды отпрянули назад, и возникла давка. А крики в том месте, где прущие вперёд сталкивались с отступающими, стали громче.

— Что делать будем? — спросил старик Джон. — Ждать?

— Сейчас через толпу не пробиться, — заметил Август. — Будем ждать, пока люди разойдутся.

— Верно! — кивнул Дан, взвешивая в голове варианты. — А как разойдутся, попробуем с солдатами поговорить…

Спустившись с крыши фургона, он взобрался на чёрного волла и отправился искать место для временной стоянки. Как и другие касадоры, Дан ещё надеялся, что на паром удастся пробиться, когда рассеется толпа. И просто не понимал, что условия, в которых он привык путешествовать, теперь кардинально изменились…