Однажды в Марчелике 3
Шрифт:
– Слушай, а почему только тебя к нам посылают? – поинтересовался Дан, даже и не думая прерывать приём пищи. – Других нет?
– У каждого есть своё дело, – терпеливо ответил тот. – Моим делом было встретить вас, привести на переговоры и вернуть назад.
– А сколько вас? – спросил Дан.
– Две сотни старших, и ещё… – молодой старший вдруг изменился в лице и произнёс после паузы: – Кажется, мне не стоит этого рассказывать…
– Да ладно, я просто любопытствую! – отмахнулся Дан. – И так понятно, что вас немного… Слушай, а конгломераты – это просто сильно
– Конгломераты – это основа жизни на нашей родной планете, – осторожно ответил молодой старший, видимо, ожидая, что его снова одёрнут. – В основе находится большое растение, которое населено множеством живых существ. Бактерии, другие растения и крупные живые организмы – такие, как мы…
– Значит, на вашей родине за пределами конгломератов не было никакой жизни? – уточнил Дан.
– Нет, насколько я знаю… Мне не доводилось бывать на нашей родине!.. – признался сопровождающий.
– Понятно… – Дан покивал и принялся закидывать в себя остатки завтрака. – А сколько вы живёте?
– Имеется в виду продолжительность в циклах? – уточнил молодой старший.
– Угу! – кивнул Дан, набивший к этому времени рот едой.
– Сейчас средняя продолжительность жизни не превышает возраста Самой Старой. Большинство старших не переходят рубеж даже в сто тысяч циклов… – признался абориген.
– Ты сказал «сейчас»? – Дан проглотил еду. – А раньше?
– Раньше доходила до трёхсот циклов, – ответил тот. – Но средняя продолжительность составляла около ста пятидесяти.
– Немаленький разброс!.. – присвистнул касадор.
– Это связано с нашей градацией и специализацией особей, – пояснил молодой старший. – Дольше всех живут матки улья, затем идут другие Самые Старые, связанные с управленческой и аналитической деятельностью… Особи-рабочие и особи-солдаты всегда жили меньше.
– Ха! В этом наши общества не слишком отличаются! – неизвестно чему обрадовался Дан.
Своим видом молодой старший старательно показывал, что не согласен с утверждением касадора, но всё-таки смолчал. У Пеллы даже сомнений не осталось, что он тяготится обществом людей. Но это видел и её спутник. А его, похоже, трудности «древесного жучка» трогали не больше, чем трудности настоящих древесных жучков.
На этот раз Самая Старая успела выйти из кокона к тому моменту, когда пришли люди. Она сидела неподвижно с непроницаемым лицом.
– Надеюсь, я не нарушила какие-то ваши обычаи, – проговорила она, когда Пелла и Дан сели на стулья напротив. – У меня всё ещё тяжёлое состояние после цикла вне конгломератов. А возраст уже не тот, чтобы игнорировать восстановление…
– Если вам надо терять сознание прямо во время разговора, ничего не имею против! – витиевато выдал Дан, так что Самой Старой даже пришлось на секунду замолчать, обдумывая ответ.
После чего она кивнула:
– Итак, мы остановились на том, что стабилизатор украден. Я обдумала информацию о том, что его снова могут выкрасть. Пока у меня нет решения этой проблемы. Возможно, вы сможете посоветовать нам что-нибудь…
– Давайте начнём с того, что это за стабилизаторы. Ну и попутно…
Самая Старая согласно кивнула и замолчала. Через секунду рядом с ней, прямо в воздухе, соткалась схема какого-то странного растения-устройства. Надписи были непонятны, но по форме дерево немного напоминало обычный напл.
– Для наземных стабилизаторов была выбрана форма одного из местных деревьев, которое, к сожалению, уже вымерло на этой планете. Но это только внешняя надземная часть. Растение-стабилизатор имеет очень глубокие корни, уходящие внутрь планеты на километры. Сам ствол, в котором и функционирует устройство, находится на поверхности. Чтобы проводить его обслуживание, наши предки предусмотрели возможность лёгкого отделения ствола от корневища.
– Лёгкий способ – это какой? – задумчиво уточнил Дан.
– Ствол можно просто срезать, а потом поставить обратно. И всё снова срастётся, – объяснила Самая Старая. – Кора дерева является экраном, который защищает окружающее пространство от губительного излучения стабилизатора. Впрочем, природа излучения мне неизвестна… Эти технологии не были в общем доступе.
– Да кто бы сомневался! – хмыкнул Дан. – Предположим… Что если там поработала артель дровосеков? Они порубили деревья, а заодно и этот ваш стабилизатор…
– Не думаю, что они могли бы разрубить устройство. Стволу, при определённых обстоятельствах, ещё можно нанести лёгкие внешние повреждения, которые затянутся натуральным экраном… – призналась Самая Старая. – Но дальше, в глубине ствола, идёт броневой пояс, который просто не позволит через него пробиться. Его можно только срезать и в таком виде перевозить.
– Может быть, какой-то ботаник заинтересовался? – предположила Пелла.
– Пел, ну какой ботаник в здравом уме сейчас в Марчелику поедет? – удивился Дан. – Нет, тут не в ботанике дело… А что за натуральный экран?
– Металл, – ответила Самая Старая. – Один из редких металлов…
Пелла представила себе истекающее железом дерево, а вот Дан оказался значительно более практичным.
– Ну-ка… Покажите натуральное изображение! – попросил он.
Картинка рядом с Самой Старой тут же сменилась. Вместо схемы на ней появилось само дерево. Оно было высокое, примерно метра четыре в высоту. Сине-красные листья свисали гибкими побегами вдоль ствола. Кора была серой и жёсткой. Местами на ней что-то блестело в солнечных лучах. Пелла ещё подумала, что блеск красивый и какой-то знакомый. А Дан просто засмеялся.
– Что смешного? – удивилась Самая Старая. – Смех – это признак радости, разве нет?
– Смех – это признак веселья! – уточнил Дан. – Металл, значит, довольно редкий, да?
– Да… – осторожно ответила Самая Старая.
– А что не так с металлом? – удивилась Пелла.
– С ним всё не так! Не представляю, от чего он экранирует, но… – Дан посмотрел на Пеллу и покачал головой. – Это золото, Пел. Это дерево при повреждении внешней коры истекает золотом!..
– Есть какая-то разница, какой именно металл? – уточнила Самая Старая.