Однажды в Марчелике 3
Шрифт:
Пелла тоже не выглядела ни уставшей, ни исхудавшей. И, более того, шла на своих двоих, как и Дан. Впрочем, у неё-то тяжёлого рюкзака за плечами не было. А вот странное растение в горшке, который девушка несла в руках – это было что-то новенькое…
Члены вадсомада радостно приветствовали вернувшихся. Хлопали по плечам, много шутили – и вообще встречали, как героев. То ли всем надоело сидеть на месте, а возращение Дана, как всегда, обещало скорый отъезд… То ли просто устали маяться от безделья, а появление главы вадсомада и его спутницы внесло какое-то разнообразие.
– Пелла, а что это за растение? Ты собралась
– Ой, не надо… – буркнула под нос Лилия, которая тут же вспомнила свою маму и её цветы. Но, понятное дело, девушку никто не услышал.
– Это мой цветочек, тётя! – сообщил Дан. – Будет скрашивать моё жилище!
– Твоё жилище, Дан, куда лучше скрасила бы жена! – попеняла ему тётя Луиза. – Ходить бобылем в твоём возрасте и положении, можно сказать, уже невежливо!..
– Жена мне на центральных равнинах не попадалась! – хмуро отмахнулся Дан, а потом сразу повеселел. – Зато смотрите, какой цветок попался!
– И где ты там видел цветок? Кактус какой-то!.. – усомнилась Анна, принявшись смеяться.
– Просто вы ничего не понимаете в красоте! – отмахнулся Дан. – А цветы на нём обязательно будут! Вот полью – и будут!
Он отобрал у Пеллы горшок и отнёс его к себе в фургон. И там поставил «цветочек» на тумбочку рядом с кроватью. А затем принялся рыться в шкафу – и вскоре нашёл мешочек с селитрой, которую высыпал в горшок. После чего вышел из фургона и вскоре вернулся с небольшой горстью золы, куском морской соли и кружкой воды, набранной в реке. Перемешав воду, золу и морскую соль, Дан вылил содержимое кружки в горшок.
То что он сделал потом, удивило бы любого здравомыслящего человека в Марчелике… Дан принялся стачивать о точильный камень разные детали, найденные в ящике с инструментами. И эту металлическую крошку он тоже кидал в горшок. Понятно, что всем растениям нужны удобрения, и поэтому вода, зола, селитра и соль ещё не выглядели чем-то странным.
Однако устройство связи с оператором в центре Марчелики было не обычным растением, а весьма прожорливым… Во всяком случае, по мере роста самого коммуникатора. А потому и требовало весьма необычной подкормки, которую не всегда легко было найти. И всё-таки Дан задался целью сделать «как надо». Без «цветочка» не было никакой другой возможности переместиться за сутки через весь континент.
Посмеиваясь над своими «садовыми работами», Дан подбадривал себя тем, что взамен обретёт уважение и доверие жителей центра Марчелики. Хотя прекрасно понимал, что ему выдали что-то донельзя редкое и потому дефицитное. И что потерю устройства ему, конечно же, никто не простит.
Старейшие упирались долго, не желая открывать расположение стабилизаторов. И не собираясь давать возможность быстро перемещаться между станциями, раскиданными по всему континенту. И всё-таки сложно упираться, если тебе противостоит тот, кто куда упрямее волла… Как только Дан чувствовал сомнения в ответах старейших и Самой Старой, то сразу напоминал им о том, что те и сами могли бы заняться поисками.
Но Самая Старая не могла – ей ещё год надо было лежать в коконе. А старейшие не хотели – потому что им потом тоже пришлось бы лежать в коконе. В результате им оказалось куда выгодней свалить всё на Дана, согласившись на его условия, а точнее – на откровенный шантаж.
После такого Старган, само
Глава 7
Город Золотые Пески, улица Безмятежная, дом 18, Марчелика, 26 сентября 1936 года М.Х.
Дверь скрипнула и открылась. В маленькой прихожей, где с трудом могли бы развернуться даже три человека, было пусто. Где-то на кухне гремела посудой эрбе Медина, но на скрип двери она не отреагировала. Видно, не услышала.
Гарри Альфареро устало облокотился о стену и принялся стягивать сапоги. Сапоги были высокие, узкие, чтобы прятаться под брюками – и поэтому нормально стягиваться отказывались. К тому же, Гарри пытался провернуть этот фокус двумя пальцами одной руки, чтобы не пачкаться о ту субстанцию, в которую он вляпался на улице прямо рядом с домом…
– Чёртова обувь! – ругнулся он вполголоса.
– Метен Альфареро! – эрбе Медина появилась в дверях кухни, услышав шорохи, и всплеснула руками. – Где вы умудрились так изгваздаться?! Ваш новый заказ оказался не слишком удачным?
– Увы, моя дорогая эрбе, изгваздался я на улицах нашего славного города! – сдавленно ответил Гарри, покраснев от напряжения, потому что как раз предпринял очередную попытку стянуть обувь.
В следующий миг сапог всё-таки сорвался с ноги. При этом метен Альфареро не удержал равновесия и ударился о стену, едва не упав. Сапог выскользнул из пальцев, прочертил красивую дугу в воздухе, оставляя на потолке маленькие, но весьма вонючие точки – и впечатался в шкаф, измазав ещё и его…
– О мой Бог! – вздохнула эрбе Медина. – Прошу вас, метен, стойте на месте… И не пытайтесь стянуть второй сапог! Я сейчас принесу тряпки!
Тряпки метену Альфареро были не нужны. Ему был нужен образец дерьма, которое с завидной регулярностью образовывалось прямо рядом с домом № 18 по Безмятежной улице. И каждый раз прямо перед возвращением Гарри. Это началось где-то с месяц назад. Сначала Альфареро даже внимания не обратил: ну дерьмо и дерьмо. Что взять с дерьма-то?
Но чем дальше, тем больше в нём крепла уверенность: дерьмо оказывается там отнюдь не случайно. Оно ждёт его, Гарри Альфареро – и специально выбирает такое место, чтобы он его не заметил!.. Ни эрбе Медина, ни соседи не вляпывались в это проклятое дерьмо на улице…
Иногда метену Альфареро удавалось обходить вонючую ловушку, наложенную прямо на мостовую. А иногда он лишь слегка её задевал, но в особо неудачные дни – как сегодня, например! – в дерьмо впечатывались оба сапога. Вот откуда ему было знать, что фекальную ловушку расставят именно в том месте, куда он спрыгнет из экипажа?..
Надо сказать, что он давно подметил одну странность: свежесть дерьма не всегда была одинаковой. Значит, это была не куча, которую кто-то наложил прямо перед его приходом – вовсе нет!.. Это была куча, которую наложили, сохранили и подкинули! А значит, кто-то злоумышлял именно против него, метена Альфареро! Злоумышлял и специально портил ему жизнь!..