Однажды в Марчелике
Шрифт:
Лагерем встали перед зенитом, заранее. И выдвигаться дальше собирались, только когда сойдёт жара. А потому теперь все наслаждались заслуженным отдыхом.
– И всё-таки я не понимаю, как они сюда добрались… – пробормотал Мигель, сидя у костерка и пожёвывая сухую травинку. Одну из тех, что старательно выбирал для этой цели, чтобы ненароком не отравиться.
– Дан ведь сказал, помнишь? Они раньше и до побережья доходили! – заметил Иоганн. – Всё правильно сказал.
– Да… Но они же почему сейчас не доходят? – встрепенулся Мигель. – Потому что они всегда в набег идут с голодухи… Ну и, само собой, нападают
– Вообще, бывает, и сейчас далеко заходят, – заметил Дан, попивая травяной отвар. – Редко, но бывает… Никто не знает, почему так получается.
– Я вот в первый раз о таком узнал! – признался Пётр. – А ты откуда знаешь, Дан?
– Старик и Рональд как-то говорили… – нехотя ответил глава вадсомада. – Я как-то их словам привык доверять.
– Всё ещё рассчитываешь догнать Томази? – сменил тему Иоганн, оглядывая фургоны.
– Не то чтобы сильно рассчитываю… – признался Дан. – Но если не попробуем, потом сами себе не простим.
– Я прощу! – закивал головой Иоганн. – А вот если мы очередного рива прибьём, этого нам точно не простят!
– Да, с ривами лучше поаккуратнее… – вздохнув, согласился Мигель.
А Дан просто кивнул. Он вообще не хотел никого убивать. Он просто хотел узнать правду. Однако так уж повелось на Марчелике, что одну информацию можно и купить, и продать. А другую информацию можно только выбить. Возможно, даже ногами.
Вот за такой информацией он сейчас и охотился. Его беспокоили и странные люди, скупающие специи, и хитрозадые дельтианцы, и их внезапная ненависть к жителям Эдема. Всё это было опасно и тревожно. И ему очень хотелось докопаться до правды…
Глава 19
Вадсомад Старган, неподалёку от поселения Тодос Лос Сантос, 10 января 1936 года М.Х.
Равнины медленно сменялись горами. Дан бывал здесь лишь пару раз – и ещё, по сути, ребёнком. Мало что запомнил, мало что подмечал. Ведь тогда это было не нужно, потому что рядом всегда был Старик.
И теперь Дан пытался вспомнить, когда же он впервые понял, что пора бы ему и самому смотреть по сторонам. По всему получалось, что либо когда Старика на севере подстрелили, и мальчику пришлось тащить его до фургона, чтобы перевязать… Либо когда самого Дана чуть не похитили…
Сейчас юный Старган смотрел на пейзаж, открывшийся перед ним, совсем другим взглядом. Равнины тут, конечно, были, но это всё ещё не центральные равнины Марчелики – те начинались дальше, за горами Дефромаг. Почва здесь была плодороднее, и источников воды хватало с лихвой.
Да что уж там говорить… В двух неделях пути к западу брала начало великая река Нигад-Бех. Извиваясь, она уходила строго на север – туда, где располагались самые большие города Марчелики на западном побережье.
Была ещё река Келед-Бех, что текла на восток. Такая же полноводная, как и её западная сестра, но где она берёт своё начало, никто точно не знал. Тот исследователь-загорец, который, собственно, и открыл обе реки, нашёл истоки одной из них – правда, не все – но так и не добрался до истоков второй реки. Бесследно пропал – как все подозревали, в желудках у хаблов.
К счастью, загорец успел оставить
Вообще Дану всегда было интересно, откуда взялось то или иное название – и что оно означает. К сожалению, его любопытство неизменно сталкивалось с проблемой здешнего многоязычия. Несмотря на то, что всего на Эрфе было пять языков (и они считались международными), различных диалектов насчитывались сотни и сотни.
Взять ту же Пеллу, которая вроде бы говорила на языке Народной Аристократии. Но если жизнь прижмёт, могла с горем пополам выдавить из себя пару фраз на наречии предков.
Однако вот беда – предки её жили в Гордише, в Лудже, в Народной Аристократии, на крайнем юге Эдема и даже в Загорье. Везде говорили вроде бы на одном, похожем, языке, но со своими особенностями. Какой из диалектов знала Пелла? Определить практически невозможно… На каком языке говорил исследователь-загорец, назвавший две крупнейших реки Марчелики? Тайна за семью печатями!
Вот на севере располагалось поселение Врата Равнин, и с ним всё было понятно: название на привычном языке. А Тодос Лос Сантос… Ну что за привычка у иберийцев и латинян везде свои слова пихать? Хуже шотландцев и англов, ей Богу! Впрочем, любовью к родному языку грешили практически все древние национальности – даром что христиане, и вроде как не должно было быть среди них ни римлянина, ни иудея.
Сейчас Дан ясно видел ошибку касадора из номада Пая. Когда тот основывал Тодос Лос Сантос, он рассчитывал, что его посёлок станет теми самыми Вратами Равнин для поселенцев с запада. Но вышло иначе, потому что Нигад-Бех в этой части света забирала на юг, а путешествовать вдоль реки было удобней. И все пользовались вторым её притоком, тёкшим строго на запад. Уходящая на юг река Аргентум тоже располагалась восточнее. И хотя тут был самый удобный путь через горы Дефромаг, но именно здесь почти никто не ездил.
В результате, Тодос Лос Сантос так и остался маленьким уютным городком, в котором путешественник погружался на столетие назад, когда люди едва начали осваивать земли побережья Марчелики, а вглубь равнин и вовсе не мечтали попасть.
Большая церковь, способная вместить всё население (почти собор!), городской совет, мэрия, офис шерифа, банк, салун и магазины – практически все эти здания стояли на главной улице. А ещё вокруг Лос Сантоса виднелись остатки древнего частокола, который раньше прикрывал город от аборигенов и хищников.
Все новые селения в Марчелике строились по принципу тех же номадов и вадсомадов. Дома располагались так, чтобы защитить людей своими стенами. Центр в этом случае оказывался надёжно прикрыт, а жителям окраин оставалось лишь вовремя туда сбежать. Чтобы заметить врагов издалека, на въезде в поселение ставились дозорные вышки, где постоянно кто-то дежурил. Удобно, и не надо лишний раз частокол обновлять.
В Тодос Лос Сантос частоколом тоже больше не занимались. Чуть перестроив город, жители добились того, чтобы центр превратился в сильно вытянутый форт. А частокол забросили, и тот медленно разрушался под ветрами и палящим солнцем Марчелики.