Однажды
Шрифт:
– Ну так, – буркнул Глеб и пожал плечами. Настроение у него было меланхолическое, не располагающее к разговорам и требовавшее одиночества.
– Куда гонял-то? – не отставал сосед. Он то и дело позевывал и тер слипающиеся глаза.
– Да, анализы сдавал. А ты что же, выходной сегодня?
– Агам-с.
– Хорошо тебе!
Они помолчали немного. Глеб повесил на крючок куртку, поставил к стене ботинки.
– Чайку? – предложил Андрей.
– Да не, вроде не хочется, – вяло отозвался Глеб.
– Ну, как знаешь.
Андрей грузно прошлепал обратно на кухню, а Глеб вернулся в свою комнату и, плотно затворив за собой дверь, нырнул под одеяло. Так для него началось утро пятницы, пятнадцатого февраля две тысячи тринадцатого года. За окном его комнаты тучи начинали рассеиваться, а стрелки
Ксения
Покончив со своим медосмотром, Ксения помчалась на работу. Она была официанткой в небольшом, но довольно популярном кафе. Когда девушка вышла из медицинского центра, оно уже открылось, но сегодня ее никто не стал бы наказывать за опоздание – на работе понимали, что медосмотр может затянуться. В принципе, Ксения могла бы взять выходной, но ей жаль было терять деньги за смену, так что теперь надо было поторапливаться. Она залезла в маршрутку и поехала в центр.
Время от времени она поглядывала на часы и хмурилась – ей казалось, что они едут слишком медленно, хотя двигатель старой, ржавой газели надсадно ревел, и она то и дело перестраивалась и обгоняла другие машины. Девушка тяжело вздохнула. Она терпеть не могла эти дурацкие медосмотры. Ксения утешала себя тем, что так она хотя бы вовремя узнает, если у нее будут какие-то проблемы со здоровьем, и все-таки, по ее мнению, оно того не стоило. Как работнице общепита, ей приходилось проходить через этот ад и унижения дважды в год – жуткая, бессмысленная трата времени, да к тому же крайне неприятная.
Сегодня ее хотя бы немного развлек тот симпатичный зеленоглазый парень, которому она чуть не съездила прямо по носу и который потом помог ей разобраться с кабинетами. Он был вполне ничего – чуть выше нее, темноволосый, с тонкими чертами лица, а как он на нее смотрел – буквально жег взглядом! Жалко, что все так глупо получилось с этой карточкой – и зачем только она решила сама с ним заговорить? Пусть бы проявлял инициативу. В конце концов, на что ей мямля – Ксюша ждала принца, умного, храброго и, разумеется, красивого.
Мечта о принце так и оставалась мечтой. Откуда было ему взяться в ее жизни, если большую часть времени отнимала работа? Ксения часто брала большие смены, с самого утра и до закрытия. К выходным она выматывалась так, что периодически вообще не выходила из дома и проводила их на диване, завернувшись в одеяло. Если же сил немного оставалось, то чаще всего она тусила с другими работниками – коллектив у них был хороший, дружный, но вот мужчин в нем не хватало. По крайней мере, принцев.
Был у них один бариста, Денис – симпатичный парень: высокий, ухоженный, всегда с аккуратно подстриженной бородкой и аккуратно уложенными волосами. Он всегда источал уверенность и обаяние, остроумно шутил – в общем, Ксюше он поначалу приглянулся, да только не сложилось. Когда молодой человек только начинал у них работать, она решила, что тот долго копается с каждым заказом и из лучших побуждений решила помочь ему, подсказать, что да как делать. В итоге девушка так допекла Дениса, что он взорвался и объявил, что прекрасно знает свое дело – уж во всяком случае, лучше нее – так что пусть она к нему не лезет и занимается своими обязанностями. Ксюше стало обидно, и она, желая уязвить, объявила, что он работает слишком медленно и из-за него гостям приходится долго ждать свой кофе. Тот ответил, что, мол, такой уж у него стиль, да и вообще он не видит смысла надрываться за ту зарплату, которую ему здесь предлагали. В ответ девушка спросила, зачем он, в таком случае, тратит здесь время, когда можно устроиться туда, где платят лучше. Денис тогда побледнел и заявил, что она ничего не понимает и дулся на нее до конца смены. Позже, правда, у обоих отлегло, и они извинились друг перед другом, пускай и не очень искренне. Они все еще могли нормально работать в одной смене и даже старались не наступать лишний раз друг другу на хвост: Денис делал то, что Ксюша у него просила, быстрее и лучше, чем обычно, а она больше не цепляла его по пустякам. Как бы то ни было, любая химия между ними с тех пор исчезла.
Впрочем, в чем-то Денис был прав: платили в кафе и правда не ахти, и, чтобы зарабатывать прилично, нужно было вкалывать – потому-то
Вот ее брат – совсем другое дело. Он тоже жил в Челябинске и работал на заводе (Ксюша постоянно забывала, на каком именно). Ему тоже приходилось пахать будь здоров, и причем без особых надежд сделать карьеру. Брата, к удивлению девушки, это мало заботило: он ни разу при ней не жаловался ни на низкую зарплату, ни на бесперспективняк и, судя по всему, был вполне доволен жизнью. Видимо, он был на своем месте, а вот в Ксюшину голову закрадывались порой сомнения: она начинала думать, что все ее старания бессмысленны, что ничего она не добьется. В такие дни руки у нее сами собой опускались, и она молила небо дать ей какой-нибудь знак, что она на правильном пути. Впрочем, длилось это, как правило, недолго: девушка понимала, что если она будет предаваться апатии, то точно потеряет и работу, и деньги и поедет в родительский дом, коровам хвосты крутить. Так что Ксения буквально выпинывала себя на работу, и, что интересно, это помогало: мрачные мысли развеивались, и она снова была такой, какой все привыкли ее видеть: веселой и энергичной.
Именно такой она и была сегодня. От остановки девушка почти бежала. Она то и дело оскальзывалась на серо-бурой ледяной корке, сковавшей тротуары, но так ни разу и не упала. «Официантам падать не положено!» – с гордостью подумала она, и зашагала еще быстрее. Небо потихоньку расчищалось, и день обещал быть ясным и солнечным. Ксюша шла мимо старых высоких зданий – уже не царских, но все еще имперских – которые были построены еще до того, как партийные чиновники признали архитектуру буржуазным вздором. Их строгие, нарядные фасады, даже утомленные бесчисленными годами тягот нелегкой городской жизни, согревали ей душу – девушке нравилось жить в Челябинске, ей она любила суету и энергию большого города и чувствовала себя здесь, как дома.
В кафе она вошла в приподнятом настроении. Она открыла дверь и словно плюхнулась в горячую ванну – ее захлестнула волна тепла. Шипящая и фыркающая кофемашина наполняла помещение белесыми клубами пара, тут и там позвякивала посуда. За стойкой стоял Денис и меланхолично протирал бокалы. Ксения поздоровалась с ним и юркнула в тесную подсобку, где они переодевались. Там она повязала чистый темно-синий передник и выбежала в зал – рабочий день начался. «Вот тут салфеток мало, а вот тут цветы завяли, надо поменять» – деловито подмечала она огрехи. Что бы они здесь без нее делали? Ксения принимала заказы, приносила гостям кофе, яичницу и кашу, приправляла все это своей очаровательной улыбкой и веселой, беззаботной болтовней. Она давно заметила, что любители поговорить чаще других оставляют неплохие чаевые и беззастенчиво пользовалась этим. Она неплохо наловчилась считывать настроение гостей и особое удовольствие получала, когда видела, как проясняются их лица, как заспанная угрюмость сменяется благодушными улыбками. С мужчинами такой номер удавался чаще.
Работать утром Ксюше нравилось больше всего: народу в это время немного, и кажется, что все заведение принадлежит персоналу. Создается впечатление, будто они собрались на дружескую вечеринку. Она всегда приходила заранее, чтобы настроиться на работу. Через пару часов начнется круговерть: сотни заказов, людей – выдохнуть будет некогда, куда там присесть и поболтать, но пока еще все спокойно, в воздухе витает аромат свежемолотого кофе и мягкие рассветные лучи проникают в зал через панорамные окна и заливают интерьер жидким солнечным золотом. Посетители в это время, как правило, расслаблены и приветливы, и среди них много таких, кто приходит в кафе каждое утро, и их встречают как старых друзей.