Однажды…

Скалацкая Ирина

Доска почета была заполнена фото с неизвестными мне лицами.

Следующим пунктом стала квартирка мамы Лейлы, но дверь мне никто не открыл.

Я вспомнил, что мама Лейлы работала в детском доме рядом с их домом, и, к своему удивлению, обнаружил, что здание обнесено забором, а внутри стоит техника, предназначенная для сноса сооружения.

Уточнив у рабочих название объекта, я понял, что учреждение перевели в другое здание. План, придуманный утром, рухнул, в душе появилась тревога из-за того, что не смогу найти свою потерю никогда.

Собравшись с мыслями, я вернулся

в дом Лейлы. Соседи неохотно объяснили, что не знают жильцов нужной мне квартиры, тогда я написал трогательное письмо своей возлюбленной с просьбой простить меня и дать шанс все исправить, указал мой адрес и вложил письмо в зазор входной двери. Для себя решил приходить сюда утром и вечером, чтобы проверять, бывают ли здесь жильцы.

Выйдя из подъезда, я походил вокруг дома, посидел на лавочке, поговорил с местными ребятишками и решил вернуться домой, но вдруг вспомнил еще об одном человеке, кто смог бы мне помочь – это была бабушка Нина…

Выйдя на нужной станции метро, с волнением в сердце я прислушивался к звукам вокруг, когда до меня донеслись отрывки знаменитого пасодобля (испанского танца) «Рио-Рита», понял, что играет виртуоз, и выдохнул с облегчением. Подошел поближе и стал ждать, когда мастер доиграет композицию.

Бабушка Нина, увидев меня, кивнула в знак приветствия, но останавливаться не стала. Никогда прежде я не думал, что это такое длинное произведение.

После оваций я подошел ближе, поздоровался и спросил про Лейлу. Бабушка Нина тревожно посмотрела на меня и сказала, что сама не видела девушку уже больше трех месяцев.

Мне не хотелось прекращать наш диалог, я предложил сходить в соседнее кафе выпить чаю. Бабушка Нина стала отказываться, говоря о том, что не одета для кафе.

Впервые за полгода я улыбнулся: передо мной стояла женщина, которая при всех жизненных обстоятельствах не потеряла чувство собственного достоинства. Я успокоил бабушку, сказав, что столики в кафе огорожены декоративными ширмами, поэтому ее никто не увидит и не узнает. Она согласилась. Мы собрали вещи, сложили аккордеон и отправились в кафе. Впервые я почувствовал на себе тяжесть этого инструмента…

В кафе действительно никому не было до нас дела. Сделав простой заказ, бабушка отправилась в дамскую комнату. Я не сразу узнал свою собеседницу после возвращения. Она сняла платок и верхнюю одежду. Благородной сединой была покрыта вся голова, а волосы аккуратно зачесаны в красивую высокую прическу. Под серой кофтой было надето строгое черное платье «под горло».

Я сделал комплимент ее стильному виду и спросил, как я могу к ней обращаться. Бабушка засмущалась и ответила, что все зовут ее баба Нина, но по паспорту она Нина Федоровна. На вопрос, почему она согласилась на беседу, бабушка ответила, что у меня такой измученный вид, будто меня выпустили из тюрьмы. Я грустно улыбнулся и ответил, что бабушка почти угадала, только в эту тюрьму я посадил себя сам…

Присутствие человека, который был связан с моей Лейлой, помогло мне настроиться на откровенный разговор, и я рассказал про моих родителей, борьбу за профессию аранжировщика, где встретил свою любовь, почему ушел от Лейлы, как страдаю

от своего малодушия и мечтаю все исправить…

Бабушка Нина молча слушала мои откровения. Пока я говорил, не притронулась к еде, пила только чай. На вопрос, почему она не ест, ответила, что не может позволить прервать мою исповедь пережевыванием пищи. Тогда я сделал паузу и предложил перекусить, потому что сам не ел со вчерашнего дня.

Бабушка хвалила все, что нам принесли. В конце трапезы, извиняясь, попросила заказать мороженое, вкус которого успела позабыть. Ее желание было заразительным, мы оба вспомнили детство, видя перед собой металлические креманки с шариками из пломбира, посыпанные шоколадной крошкой.

«Расскажите о себе», – предложил я. «Обязательно, только хочу узнать, как вы жили последние полгода», – ответила бабушка.

Неожиданно для себя я ответил, что это время совсем не жил. Чтобы содержать дом, я устроился рабочим сцены в театр, где служили родители. Все знали меня и сочувствовали моему горю. Мне казалось, что там я смогу быть ближе к моим родным. Вскоре этот самообман стал меня тяготить, как и работа, наполненная неинтересными задачами, лишенная всякого творчества. Злость на Лейлу за то, что ради нее я прервал свою связь с родителями, очень скоро представилась мне непростительной глупостью. Без моей возлюбленной все вокруг потеряло смысл. День сменялся ночью. Пустота – бессонницей.

Однажды в театре состоялась премьера спектакля «Танго вдвоем», который сопровождался тем самым танго, что играла бабушка Нина при первой нашей встрече. Эта музыка вдохнула в мое сердце желание жить…

При этих словах бабушка Нина улыбнулась и сказала, что это «Аргентинское танго» Астора Пьяццоллы, которое обязательно нужно сопровождать скрипкой. Аккордеон в этой паре играет роль сильного мужчины, скрипка – страстной, непокорной, но любящей женщины. Ее слова разбудили мою фантазию, я попросил время, чтобы разучить свою партию, и разрешения сыграть вместе с ней.

На вопрос, почему она безошибочно узнала, о какой композиции шла речь, улыбнувшись, ответила, что только музыка Пьяццоллы готова вернуть к жизни, а танго – к любви, и начала рассказ о себе.

В юности бабушка Нина была влюблена в соседского парнишку, молодые решили пожениться после возвращения юноши из армии. Годы ожидания тянулись, будто вечность, разлуку скрашивали письма, которые влюбленные писали друг другу почти каждый день. В день долгожданной встречи была объявлена дата свадьбы, семьи стали готовиться к празднику. За несколько дней до назначенной даты жених отправился «на гулянку» с друзьями, с которой не вернулся.

Сначала невеста подумала, будто жених передумал прощаться с холостой жизнью, но когда через месяц его избитое тело нашли в заброшенном колодце, поняла, что разлучницей стало не малодушие, а смерть.

Друзья уверяли, что гулянка закончилась под утро, и все разбрелись по домам, свидетелей драки милиция найти не смогла. После похорон своего счастья девушка уехала из своей деревни навсегда. Она решила посвятить себя главной цели – музыке, которую любила так же сильно, как своего покойного жениха.