Одно чудесное пари
Шрифт:
– Пожалуйста, возьмите, – повторила Марго. – Это костюм для горных лыж, куртка и комбинезон. А то зима – а она ходит черт-те в чем. Так ведь и заболеть недолго… А костюм очень теплый и легкий. И красивый. Ей в нем будет хорошо, она же много времени на улице проводит. Вроде бы я с размером не ошиблась, может, разве чуть-чуть велик будет, но ведь велик – это не мал…
– Спасибо вам, Маргарита Михайловна, – проговорил Адъян и посмотрел на нее так, что Марго вдруг почувствовала себя школьницей, которую неожиданно похвалил строгий учитель. Маричка кинула быстрый взгляд на него, на Марго,
– Дякую вам… – пробормотала она.
Маргарита улыбнулась.
– Да не за что… – и, окончательно почувствовав неловкость, поспешила отойти прочь: – Пойду посмотрю, не соскучился ли мой жених!
Но Лео и не думал скучать. Как раз в этот момент в колонках перестала играть «Дискотека Авария», зазвучала новогодняя песня «АББА» «Happy New Year», и Лео, галантно поклонившись, пригласил на медленный танец Мирославу. Марго проводила своего жениха удивленным взглядом – уж чего-чего, но этого она от него не ожидала. Опустившись на свой стул, она взяла в руки стакан с виски, в котором уже почти полностью растаял лед, но тут услышала за спиной знакомый низкий голос:
– Ну что, матрос Ершова, пойдем и мы, что ли, потанцуем?
Голова ее еще думала, что ответить – но тело повело себя совершенно автономно от головы: поднявшись со стула, Марго подалась навстречу Боцману. Ей оставалось только подивиться такому своему поведению – видно, они с Лео чуть перестарались, когда провожали у нее дома старый год. Георгий держал ее за талию, Маргарита положила руки ему на плечи и почувствовала твердые, будто каменные мускулы. У Лео ничего подобного не было и в помине…
– Твой? – спросил Боцман, кивая на Лео, который вытанцовывал с Мирославой и что-то нашептывал ей на ухо, а сам потихонечку делал Марго знаки, указывая глазами на дверь, мол, не пора ли нам?
– Мой, – с вызовом ответила Марго. – И мы скоро поженимся!
– Даже так? – Георгий окинул Лео пренебрежительным взглядом и усмехнулся. – Ну, ничего. Ты справишься. Ты товарищ боевой, активный, сообразительный. Может, и сделаешь из него человека.
– Спасибо, Георгий, ты всегда умеешь сказать что-нибудь приятное, – съязвила Маргарита.
Но Боцман не стал отвечать со своей привычной иронией, промолчал и только крепче прижал ее к себе. И Маргарита неожиданно для себя самой осознала, что ей очень даже нравится быть в таком вот тесном контакте со своим непосредственным начальником. Ей и в голову не могло прийти, что близость с ним может настолько взволновать ее, заставить чаще биться сердце и кружиться голову… «Happy New Year, Happy New Year», – повторяли женские голоса, и Марго вдруг больше всего на свете захотелось, чтобы эта песня и этот их танец с Георгием вообще никогда не кончались. Чтобы этот мужчина, к которому так сильно ее влекло, всегда был близко. А лучше даже, чтобы и еще ближе… Да что ж это с ней творится, в конце концов! Вроде и выпила она не так много…
А вокруг продолжалось веселье. Кто-то танцевал, кто-то ел, кто-то пил… Чуня, хохоча и мешая танцующим парам, бегала по залу, удирая от Адъяна, который играл с ней в догонялки, а неподалеку от Боцмана и Марго уже совсем захмелевший Павел
– Сне-гу-роч-ка! – во всю глотку заорал Павел, и к нему присоединилось еще несколько веселых, пьяных, нестройных голосов:
– Сне-гу-роч-ка!
И, словно откликнувшись на их зов, дверь с шумом распахнулась. Но на пороге показалась не румяная девушка с русой косой, а группа мужчин в слишком хорошо знакомой всем приезжим рабочим форме.
– Полиция! – рявкнул, перекрывая музыку, зычный голос. – Всем оставаться на местах!
Глава четырнадцатая
Так я еще никогда Новый год не встречала!
Грозный окрик «Полиция! Всем оставаться на местах!» буквально парализовал большинство присутствующих. Даже у Марго екнуло сердце, в первое мгновение она невольно еще теснее прижалась к Георгию, но тут же поняла, что делать этого не следует, и торопливо отступила на шаг. Что уж говорить о Сергее Волкове или приезжих рабочих, которые хоть и знали, что совесть у них чиста и документы в порядке, но все равно всеми силами старались избегать встреч со служителями закона! Все молчали, один только Лео присвистнул и пробормотал что-то вроде: «Фигассе…» – видно было, что и ему тоже сделалось не по себе. Но больше всех, конечно, испугалась Чуня. Бедная девочка была абсолютно уверена, что эти грозные дядьки, двое из которых были с автоматами, а один даже с собакой – немецкой овчаркой, явились сюда за ней. А ей и спрятаться негде! Оставалось только замереть в самой середине зала и испуганно вцепиться обеими руками в новенький пиджак Адъяна.
Однако полицейские не обратили никакого внимания на ребенка, их интересовали только взрослые.
– Вырубите музыку! Прошу соблюдать спокойствие. Всем положить руки на столы и не двигаться! – командовал обладатель зычного голоса, невысокий, крепко сбитый мужчина лет тридцати, с сержантскими погонами на плечах. Он повернулся к своему коллеге-кинологу, который замер на пороге, удерживая собаку на поводке, и приказал:
– Давай, пускай!
Почуяв свободу, овчарка радостно завиляла хвостом, обежала весь зал и, нигде не остановившись, вернулась к хозяину.
– Чисто! – констатировал кинолог, снова щелкая карабином поводка.
– Сержант, может, вы все-таки объясните, что происходит? – поинтересовался Боцман, рука которого все еще лежала на талии Марго. Похоже, он был практически единственным из присутствующих, кому действительно удавалось соблюдать спокойствие.
– Нам поступила ориентировка, – без особого энтузиазма объяснил полицейский, – из проверенных источников. Есть сведения, что в новогоднюю ночь в данном районе некими лицами азиатской национальности будет совершаться операция незаконного оборота наркотических средств. Нам известно, что встреча назначена в каком-то кафе, но мы не знаем, в каком конкретно.