Одно чудесное пари
Шрифт:
Закончив разговор с родителями, она посмотрела на часики. Не фига ж себе, без четверти двенадцать! Что же это Боцман там так долго? Но едва она подумала о нем, как Георгий, легок на помине, показался в дверях.
– Рита, плохие новости. – Он покачал головой. – У них какой-то сбой в компьютере, система подвисла.
– Зашибись! – только и могла сказать Марго. – Да уж, обрадовал ты меня, нечего сказать… И сколько мне ждать?
Он пожал плечами:
– Кто ж его знает. Может, несколько минут, может,
– Ну чтоб тебя… Вот уж непруха так непруха… – Она помолчала, потом повернулась к нему. – Слушай, Георгий, ты, если поторопишься, еще успеешь в «Хату» до полуночи. Иди, не надо со мной сидеть, ничего тут со мной не случится.
– Да никуда я не пойду. – Он опустился на тот же стул, рядом с ней.
– Иди, тебя Мирослава ждет.
– Я сам знаю, что мне делать! – отрезал он. – Не надо меня учить.
Маргарита хмыкнула и отвернулась. Вот вечно он так. Ну что за человек? Почему с ним вообще никогда нормально говорить нельзя?
Несколько минут прошло в полном молчании. Полицейский все это время поглядывал на часы и все сильнее ерзал на стуле, прислушиваясь к доносящимся из-за двери звукам, и, наконец, не выдержал.
– Ребят, там уже вот-вот президент речь толкать будет… Вы посидите, я сейчас…
– Иди, конечно, там небось налито уже, – снисходительно улыбнулся Боцман. – Мы никуда не денемся.
Толстяк с совершенно не свойственной для его комплекции прытью скрылся за дверью.
Маргарита невесело рассмеялась:
– Да уж, такого Нового года у меня еще никогда в жизни не было! Где я только его не встречала – но чтоб в милиции, почти в камере, да вдвоем с начальником…
– Что ж, если тебя это утешит, то у меня тоже нет подобного опыта. – Георгий снял часы и положил их перед собой на стол.
Она покачала головой:
– Главное, чтоб не сбылось предсказание, что как год встретишь, так его и проведешь.
– Да уж, это точно не дай бог! – хмыкнул Боцман.
– А что тебя больше пугает: перспектива провести весь год за решеткой или тет-а-тет со мной? – засмеялась Марго.
– Да и то и другое, – тут же откликнулся он. – Не знаю, что и страшнее.
Пока Маргарита думала, как лучше съязвить в ответ, дверь снова распахнулась, и на пороге показался толстяк с двумя пластиковыми стаканчиками в руках.
– Ребят, это вам по шампусику за счет заведения, – радостно сообщил он. – Извиняйте, барышня, «Вдовы Клико» сегодня нема. Обычное российское полусладкое пойдет?
Поставил перед ними стаканчики и снова исчез, предупредив:
– Я вам дверь открытой оставлю, чтоб слышно было, когда часы пробьют.
– Ну, чем не Новый год? – засмеялся Боцман. – Шампанское есть, президента слышно. Только мандаринов не хватает. У тебя, случайно, нет с собой мандарина?
– Жвачка есть, – хихикнула Маргарита. – Как раз со вкусом
– Класс! Давай сюда.
Марго вынула из сумочки жвачку как раз в тот момент, когда из-за двери послышался перезвон кремлевских курантов.
– Ну что ж, с Новым годом! – усмехнулся Георгий. – Как говорится, главное, чтоб был не хуже предыдущего.
– С Новым годом. Дзынь-дзынь!
И они чокнулись пластиковыми стаканчиками.
А потом в комнате снова повисла пауза – каждый думал о своем…
– Георгий, а почему Даша? – спросила вдруг Марго, когда отзвучал гимн.
– Какая Даша? – не понял он.
– Когда мен… то есть полицейские спросили про Чуню, ты сказал, что это твоя дочь Даша. Почему ты назвал ее Дашей, а не как-то еще?
– А, вот ты о чем, – усмехнулся Боцман. – Да так просто. Первое девчачье имя, которое в голову пришло. А что?
– Я думала – так звали твою первую любовь, – улыбнулась Марго.
– Нет, мою первую любовь звали Светой, – поделился он. – Знаешь, старая песня такая была: «А за окном стоит весна, весна по имени Светлана»… Впрочем, откуда тебе это знать? Ты ж еще совсем малек, только что из икры вывелась. Небось родилась-то уже после перестройки, когда все по-другому стало.
– Мне вообще-то двадцать пять, – уточнила Маргарита. – Не такой уж я и малек.
Но он никак не отреагировал на ее слова.
– Во времена моей молодости девочек не называли Дашами, – ударился в воспоминания Боцман. – Тогда еще не было моды на старые русские имена. И вообще имен было мало. Все кругом Светы, Лены, Тани, Оли, Иры и Наташи.
– Ну да, у меня мама тоже Ира, – поддакнула Марго. Ей вдруг пришло в голову, что Георгий действительно по возрасту гораздо ближе к поколению ее родителей, чем к ней. Странно, но она давно перестала так его воспринимать. А может, никогда и не воспринимала?
– Еремина! – вдруг послышалось из коридора. – Маргарита Михайловна, вы можете быть свободны.
Марго точно холодной водой из бочки окатили. Как она не подумала об этом, как? Ведь Боцман все это время знал ее под другой фамилией… А что, если он догадается, что она дочь владельца «БилдСтроя»? Нетрудно себе представить, какая волна сарказма тогда выльется на нее…
Но Боцман не обратил никакого внимания на слова полицейского, только молча встал и подал ей ее шубку. Они простились с толстяком и его коллегами, пожелав друг другу счастливого Нового года – теперь уже наступившего, – и вышли на заснеженную улицу.
– Ну что, матрос Ершова, куда дальше будешь держать курс? – поинтересовался Георгий, и у нее отлегло от сердца. Значит, все в порядке, он действительно не заметил, что ее назвали по другой фамилии.
– Мне нужно позвонить. – Маргарита достала айфон и набрала номер папиного водителя.