Одно чудо на всю жизнь
Шрифт:
— Так, может, он всё это придумал? Ну, вроде Валькиной козы. Помнишь, Валька в прошлом году рассказывал, что в лесу козочку встретил, беленькую, с рожками? Даже ты тогда поверил…
— Ну, если придумал, так я его… найду, в общем, что с ним сделать… Но видишь, в чём штука, Ёська: Вилли этот замки пальцем открывает.
— Как это?!
— Мне пацаны рассказали, я не верил, велел показать. Он показал: прикладывает палец к замку, тот через полминуты где-то открывается. Никогда в жизни такого не видел, и не слышал даже…
— Жуть, Генка! Что же делать-то будем?!
— Да я и сам не знаю, — признался Генка. — К тебе вот, видишь, советоваться пришёл. Больше-то не к кому…
— Ген, может, он сбежал откуда? Я в газете читал,
— Да это-то нам по барабану. Сбежал, не сбежал. Врёт или не врёт? — вот в чём вопрос. Может он тебя вылечить или туман гонит? С другой стороны подумать: найдём мы ему эту сестру, куда он от нас денется? Придётся обещание выполнять, иначе им с сестрой лучше на свет не рождаться — это он понимает, не дурак вроде. Значит — может?
— Гена, давай пока будем считать, что он просто волшебник, а? — попросил Ёська, и сразу стало видно, сколько ему на самом деле лет — десять, одиннадцать, не больше. — Ну, столько всего написано про чудеса — бывают же они хотя бы иногда, правда? Иначе про что писать? Редко, я понимаю, но бывают же! Хотя бы одно чудо на всю жизнь!
— Да, Ёська, наверное, так, — пробормотал Генка, закрыл глаза и с силой потёр лицо сжатыми кулаками. — Наверное, так. Лови своих скорпионов, а я буду думать, как его сестру искать.
— Ой, Генка, здорово! — обрадовался Ёська и даже подпрыгнул на вздрогнувших мостках. — Я знаю, ты что-нибудь обязательно придумаешь. Ты — самый лучший брат на свете! — завершив комплимент ослепительной улыбкой, Ёська снова растянулся на мостках и склонился над своими банками. — Смотри, смотри, Генка! — тут же завопил он. — Он трубку наружу выставил, чтобы дышать. Смотри!
— Сам смотри! — грубовато ответил Генка и потрепал брата по коротко стриженной макушке. — Пока! Волшебник… Щенок ещё… — пробормотал он себе под нос, сходя с мостков и карабкаясь по вырубленным в береге ступенькам.
В комнате было три небольших окна без подоконников. Бежевые обои с сиреневыми завитушками по углам отстали от стен, обнажив затканные паутиной доски. Прямо над застеленным газетой столом глуповато хмурилась с плаката певица Наталия Орейро [20] , Валька сидел за столом, положив на газету круглые голые локти, и сыпал сахар на ломтик лимона, плавающий в поллитровой банке с чаем. Рядом лежал наполовину съеденный батон.
— Оп! Опять перевернулся! — сказал Валька, внимательно пронаблюдал, как кристаллики сахара оседают на дно банки, и зачерпнул новую ложку из треснувшей сахарницы с ядовито-синими васильками на боку. — Теперь сюда насыпать…
20
Наталия Орейро (род. 1977) — уругвайская актриса и певица, звезда латиноамериканских сериалов.
Генка вошёл в комнату и сел на железную кровать, аккуратно заправленную клетчатым байковым одеялом.
— Помнёшь, Гена! — укоризненно сказал Валька.
— Ничего, потом уберу, — Генка стряхнул башмаки и улёгся на кровати, подложив под спину подушку без наволочки.
— У тебя температуры нет? — внезапно забеспокоился Валька и замер с ложечкой в руке. — Если температура, надо таблетку пить. Хочешь чаю с лимоном?
— Ничего не хочу, Валька. Не дёргай меня. Мне подумать надо. Пойди лучше погуляй. Там у пруда Ёська каких-то страшилищ ловит.
— Не люблю страшилищ — боюсь! — энергично замотал головой Валька. — Ты думай, а Валька будет булочку кушать…
— Валька! — устало прикрикнул Генка. — Как надо сказать? Кто будет кушать?
— Я буду кушать булочку, — подумав, сказал Валька. Генка кивнул, прикрыл глаза и расслабил сведённые судорогой мышцы.
И
21
Чинара (Платан восточный, Platanus orientalis) — дерево с густой широкой кроной, светло-зелёной корой и большими, похожими на кленовые, листьями. На чинаре растут орешки со съедобными ядрами — «чинариками».
22
Арык (ответвление) — небольшой проток, отходящий от реки или речки, берущей начало в горах, часть вырытой человеком сети снабжения проточной водой в Средней Азии, Закавказье и других странах. Арыки насчитывают три тысячи лет истории, без них было невозможно поливное земледелие.
Всё это было так невозможно давно… Казахский город Джамбул, дом, в котором Генка родился. Огромные деревья и забор до неба. Косые взгляды отца [23] , его шатающаяся походка по вечерам, слёзы матери… Маленький Генка пытается успокаивать мать, лезет к ней на колени, чтобы погладить лицо, вытереть слёзы. Но при взгляде на Генку мать почему-то начинает плакать ещё громче и отчаянней. Потом откуда-то появляется свёрток в шёлковом одеяльце, который оказывается Валькой.
23
Генкин отец из немцев Поволжья. В конце XVIII — начале XIX века императрица Екатерина Вторая (1729–1796) пригласила немецкую бедноту переселиться в Россию. Она выделила им земли на нижней Волге, освободила от воинской обязанности, разрешила свободу вероисповедания. При советской власти республика немцев Поволжья существовала с 1918 по 1941 год. После начала войны с Германией (1941–1945) немцы Поволжья в августе 1941 года были обвинены в сотрудничестве с германскими властями и выселены в Казахстан и соседние с ним районы — так старшее поколение семьи Лисов оказалось в Джамбуле.
Отец, трезвый и довольный. Мать, сияющая, как небо. Смотрит на свёрток с Валькой так, как никогда не смотрела на Генку.
— Вот тебе братик. Он будет играть с тобой.
Дети на улице почему-то не играют с Генкой. Только одна девочка по имени Назия позволяет ему быть её куклой. Она одевает Генку и повязывает ему банты. У Назии широкое смуглое лицо, она добрая, но от её рук и волос всегда пахнет кизяком и ещё чем-то кислым. Генка — брезгливый, у них дома всегда чисто, мама почти непрерывно моет полы и протирает тряпкой пыль. В Джамбуле очень много пыли, потому что ветер приносит её из пустыни.
Валька очень большой, спокойный, много ест и много спит. С ним совсем невозможно играть. Он даже не интересуется игрушками, как все другие младенцы. Если всунуть игрушку ему в руку, то он колотит ею по бортику кровати или себе по голове.
Приблизительно в это время Генка начинает не только видеть и слышать, но и думать. Ему семь лет, в семь лет дети идут в школу. Ему говорят: куда тебе?! Генка умеет читать по-русски и по-казахски и считать до двадцати. Он читает газету «Джамбульская правда» и детские книжки, которые покупают Вальке. Валька книжки не смотрит и не слушает, он их жуёт.