Одной крови. По ступеням хаоса
Шрифт:
Поэтому я взяла вещи, пожелала им нескучной ночи и покинула клуб. Тьма тут же приняла меня в свои объятия, укутав морозным воздухом и немного отрезвляя. Нашарила ключи от джипа в кармане джинсов и зашагала в сторону супермаркета, рядом с которым был припаркован мой железный конь.
Меня нагнал знакомый голос, продираясь сквозь тишину:
– Повеселилась? – Нейт появился из-за телефонного автомата, сверкая алыми, как кровь, глазами.
********
– Что ты здесь делаешь? – шепотом спросила девушка, выпуская изо рта облачко пара. Она неловко поежилась, будто ей было некомфортно делить
Но Нейт не обратил на это внимания. Его вообще мало заботил чужой комфорт.
– Осматриваю местные достопримечательности, – лениво протянул он.
По лицу Эвелин было понятно, что это объяснение вышло не таким уж убедительным. Вампир улыбнулся, гася плотоядный огонь в глазах.
– Марк за тебя волнуется. Могла бы хоть ответить на звонки.
Девушка пару раз удивленно моргнула и нащупала в сумке смартфон. Свет от экрана озарил ее лицо и кулон с аметистом на тонкой серебристой цепочке, что разместился в соблазнительном углублении декольте. Нейт облизнул пересохшие губы и с силой оторвал взгляд от вены, что пульсировала под нежной кожей. Он не успел поужинать, дожидаясь окончания шоу у входа в клуб, поэтому огромных усилий ему стоило переключить мысли на что-то другое, кроме желания немедленно запустить клыки и попробовать на вкус кровь Эвелин.
Ее особенный запах будил в нем зверя.
Нелегко начать себя контролировать, когда игнорировал контроль столько лет подряд. Когда малейшей прихоти хватало, чтобы посеять вокруг себя безумие и вдоволь насладиться его плодами.
Нейт сам стал заложником этого безумия, ведь выход с каждым разом становилось находить всё труднее. Якорь, в виде Лиры и стремления дать ей новую жизнь, покоился отныне на дне темного океана его души.
А новый якорь – ультиматум Верховного Демона, больше походил на оковы.
Эвелин убрала телефон и зашагала прочь, обронив слова в ночную мглу:
– Не очень-то он волнуется, раз отправил тебя.
Ветер подхватил волосы, что выбились из ее прически. Вокруг ни души, лишь звук шагов и взволнованное дыхание Эвелин.
– А еще он не хочет выпускать из виду твоего парня, – ответил Нейт, нагоняя девушку. – И я его понимаю. Странно, что после своего воскрешения он ни разу не попытался оторвать мне голову. Согласись, это настораживает.
– Я не стану обсуждать Криса с тобой! – горячо выпалила она, но замедлила шаг.
Нейт понял, что еще одно слово, и суккуб вырвется наружу, крушить всё на своем пути. Поэтому он примирительно поднял руки и спокойно произнес:
– Ладно, как скажешь. С Эмори всё будет в порядке?
– Будто тебя это волнует?!
– Я не стал бы спрашивать, если бы это было не так.
– Слушай! – Эвелин резко развернулась, и едва не впечаталась лицом в грудь Нейта. Ее карие глаза приобрели опасный фиолетовый оттенок, а голос слегка дрожал. Но это был не страх, а неприязнь, которую девушка постаралась вложить в свои слова. – Не знаю, с чего ты решил, что можешь вообще со мной разговаривать!
От резкого тона у Нейта чуть не сорвало крышу. Он с силой стиснул зубы, чтобы подавить гнев. Нельзя становиться чудовищем, только не сейчас.
– Если ты ждешь извинений, то ты их не дождешься! Прими это, Эвелин. В нашем
Он понял, что нарушил то хрупкое равновесие, которое она выстроила в своей душе. Но равновесие – это самообман. Утопия, которой не достичь, пока в душе пустота и одиночество.
Он должен был сказать это. Чтобы увидеть, как она изменилась. Эвелин больше не тряслась от страха едва Нейт оказывался рядом. Она не боялась, и ему это нравилось. Огонь внутри нее не погас, да и не погаснет уже никогда.
Однажды этот огонь сожжет его дотла.
Девушка смотрела на него, не мигая, и видела лишь чудовище, убившее ее любовь. Чудовище, которое не желает чувствовать ничего, кроме голода, похоти и ярости. Но и Нейт многое потерял, и, как он и сказал, теперь они одинаковые.
В них обоих, по нелепому стечению обстоятельств, течет кровь Гилфордов и Лидии Аларсон.
– Больно слышать правду? А ведь никто, кроме меня, тебе ее не скажет, – Эвелин молчала, плотно сжав губы. Он и не заметил, как они оказались на парковке возле джипа. – Что ж, теперь, когда мы оба выговорились, может перекусим? Как насчет суши?
Глава 6
– Спасибо, – тихо произнесла я, когда дрожь от вкрадчивого голоса Нейта унялась.
– За что?
– За то, что не даешь мне забыть, какой ты вонючий кусок дерьма!
Вампир одарил меня белоснежной улыбкой:
– Твоя благодарность нежно греет мне душу.
Я ухмыльнулась. Если там и есть душа, то всё пламя Преисподней не способно ее отогреть. И всё же, Нейт впустил меня на порог своего внутреннего мира. Едва приоткрыл дверь и в очередной раз показал мне свою ожесточенную суть убийцы.
Он сказал, что мы одинаковые. И впервые я не могла с ним поспорить. На языке почувствовалась неприятная горечь – правда. Такая она и есть на вкус, особенно когда вдруг осознаешь ее, но не спешишь принимать.
Я пару минут стояла возле джипа, не зная, что мне делать. Не хотелось возвращаться в пустой номер и снова ждать прихода кошмаров. Не хотелось идти к Марку, ведь это будет означать, что мы вместе. А это не так. Я не могу позволить себе использовать его, как сегодня Эмори использовала Майка.
Но и оставаться наедине с Нейтом – не самая приятная перспектива.
На черную кожаную куртку вампира упали несколько мелких снежинок.
Он не сводил с меня глаз, ожидая ответа. Его взгляд становился тягучим, словно мёд, и наполненным любопытством. Суши. Невинное предложение, если бы я не знала, что скрывается за ним. Я вспомнила Лиру и ее черное сердце, которое он сжимал в руках, пока оно не перестало биться. Мое страстное желание увидеть его страдания никуда не делось. И я видела их, скрытые за завесой самовлюбленного жестокого монстра.