Одолень-трава
Шрифт:
вытер тучи рукою ребёнка.
Тихо радуга, выгнувшись, пьёт из реки
тёплый дождик цветным жеребёнком.
ПОСЛЕ ДОЖДЯ
Дождь замешкал на минутку,
и тот час же без помех
чистотою незабудки
небосвод расцвёл для всех.
Старой
искупавшись под дождём,
как проказница девчушка
подмигнула мне огнём,
раздурачилась, игриво
спину выгнула дугой,
на прохожих шаловливо
тёплой брызнула водой,
покатила всё быстрее,
засверкала как хрусталь.
Тучки глупые за нею
потянулись тоже вдаль.
Солнце землю осмотрело,
а немного погодя
стало делать своё дело -
греть её после дождя.
ОСЕННИЙ БАЛ
Осенний ветер тасует тучи
вздымает листьев девятый вал,
нас приглашает на самый лучший
на ежегодный прощальный бал.
Летите, птицы, спешите, люди,
смотрите в оба, вас чудо ждёт,
сегодня с летом прощаться будет
лесная братья, лесной народ.
Здесь принцы крови – дубы и вязы,
ольха с березой – дуэт принцесс,
рябина с кедром – княгиня с князем,
и люд попроще – сосновый лес.
Под вздохи ветра, глухие всхлипы,
под тайный шепот вязель-дождя
вступают в танец сосна и липа,
осинку за руки на круг ведя.
Она смущаясь, дрожа от страха,
вся раскрасневшись, словно вино,
вдруг закружилась, так в пальцах пряхи
кружится
За ней берёзка в нарядном шелке
ладьёй по жухлой траве плывёт,
а следом ниточкой за иголкой
подружек тронулся хоровод.
Им рукоплещут седые ели:
«Почин прекрасен, хорош пример.
Ну, что зарделись, мадмуазели?
Здесь каждый – рыцарь и кавалер».
Шагнули к дамам дубы и вязы,
степенно вышел красавиц клён.
Дождь сыпал сверху на них алмазы,
а ветер песни играл в тромбон.
Давай станцуем и мы, родная,
к нам тоже осень, как в лес пришла:
я весь в морщинах, и ты седая,
всё ближе к стуже идут дела.
Ты летним ветром ко мне прильнула,
согрела душу живым теплом.
Стояли сосны, как в карауле,
и лес был домом, и лесом дом.
Танцуйте, дамы и кавалеры,
пускайтесь в пляску и стар, и мал,
держитесь за руки, как за шпалеры,
ещё не кончен осенний бал.
ОСЕНЬ
Отзвенели летние денёчки
золотистой солнечной струной,
и берёзка в жёлтенькой сорочке
говорит по-своему со мной:
«Разлюбила? – Горевать не надо! –
Не пришла? – И это не беда.
Я одна ведь тоже, но в награду
ты ко мне заходишь иногда».
Ах, берёзка, жалостные речи –
для меня бессмысленная муть.
Дай-ка обниму тебя за плечи,
припаду, как матери, на грудь.
Вовсе не грущу и не рыдаю: