Офицерский мятеж
Шрифт:
Сухов–старший не сразу понял, что сын звонит ему не из галактических далей, а из соседнего Брюсселя.
— Чего ж ты, сынок, не заехал?
— Да меня тут взяли в оборот… Прилетел — и сразу обратно. Прости, батя, — повинился кавторанг. — В следующий раз — кровь из носу.
— То–то я смотрю: выглядишь хреновато.
— А ты как себя чувствуешь? Стареть–то не больно спешишь?
— Заживаться в этом раю не очень хочется, Петя. Совсем русским прохода не стало.
— Все изменится к лучшему…
— Ты мне баки–то
— Как приятно с тобой говорить, батя, — усмехнулся военмор. — Ты полон боевого задора.
— Скажи лучше, как поживает Маруся?
— Хорошо поживает. Твоими молитвами. Виделся с ней позавчера — только и успел, что обнять да поцеловать.
— Держись за нее, сынок, — посоветовал Сухов–старший. — Такие барышни на дороге не валяются.
— Само собой, батя. Я ж не дурак!
— Ты ведь что–то важное хотел сообщить, сынок, — вдруг совсем иначе, негромко, тревожно произнес Иван Иванович. — Самое время сказать, а то у меня картошка стынет.
— Ты пореже выходи из дома, папа. И не пропускай парижские новости.
Сухов–старший помолчал, сглотнул:
— Вот даже как…
Глава шестая Главный вопрос
Петр и Маруся лежали на новой кровати, которая в подметки не годилась взорванной суховской тахте, и смотрели на потолке галактические новости без звука. Они были обессилены любовной игрой и переводили дух, чтобы опять приняться за дело. Военмор вскоре уйдет в поход, и бог весь когда они смогут обняться снова.
Перекур — и опять в бой. Новый перекур — и новая схватка… И так до рассвета. Поэтому влюбленные даже не пытались вникнуть в происходящее на экране, в сменяющиеся под потолком кадры новостей. Но приглядеться и включить звук следовало. Спецназ штурмовал трехэтажный особняк. Из окон дома бойцов встречал плотный огонь. В застилавшем экран дыму зажигались и гасли десятки вспышек — разрывы кумулятивных гранат. Наконец по особняку ударила ракетная установка. Стены здания поднялись в небо и разлетелись на четыре стороны.
Сухов лег на спину. Любимая дотронулась до его предплечья, желая остановить, но тотчас отдернула руку. Чувствовала, когда ее мужчине лучше не перечить.
— Повтор. Три минуты. Звук, — приказал военмор, и «Домовой» пустил сюжет с начала.
Взволнованный голос диктора комментировал происходящее:
— Специальная операция флотской контрразведки… В частном доме на окраине Москвы на планете Старая Земля… засели заговорщики, готовившие государственный переворот. В ответ на предложение сдаться… оказали яростное сопротивление. Чтобы избежать лишних жертв, командование приказало использовать тяжелое оружие. В результате огневого контакта все заговорщики погибли. Проводится опознание тел. Идет следствие…
Спецназовцы
Экран погас. Комната провалилась во тьму. Так, по крайней мере, показалось Петру.
— Что случилось, Петя? — испуганно спросила Маруся и обняла за плечи. — На тебе лица нет.
— Ничего не случилось, милая. Страшного — ничего… — пробормотал он.
«Это ведь я виноват. Несколькими фразами я убил этих людей, русских моряков, — думал Петр, схватившись за голову. — И разве не догадывался, чем дело кончится, когда открыл свой поганый рот? Неужто надеялся: как–нибудь рассосется само собой? Это ведь я сказал Ригерту: «Вам надо разрулить ситуацию“. Никто за язык не тянул. Или это не я подписал им смертный приговор? Может, он был подписан еще при разговоре Ригерта с начальником? И эти бедняги были обречены в любом случае? Поди разберись… А полковнику небось на руку, если я буду считать себя виновным. Теперь нам придется работать вместе — и мы начинаем строить наш альянс с этого убийства».
— Ты мне не ври, Петенька, — не отступалась Маруся. — Я же тебя знаю.
— Русских заговорщиков убили, — неохотно произнес военмор. — Таких, как я.
— Теперь по проверкам затаскают?
— Пусть попробуют, тыловые крысы! — буркнул Петр, выпуская пар. — Уйду в дальний поход — год не достанут.
— А как же я? — с нежданной слезой в голосе спросила Маруся.
— Будешь терпеливо ждать меня на берегу, — с наигранной веселостью ответил Петр и протянул к ней руки.
Любимая не давалась. Сухов придвинулся к Марусе и резким движением прижал к себе. Любимая дернулась, но вырваться ей не удалось — военмор держал надежно. Тогда она наоборот, крепко прижалась к Петру плечами, грудью, животом и бедрами.
— Все будет хорошо, милая. Все будет хорошо…
В комнате зазвонил телефон.
— Закрытый разговор, — приказал Сухов «Домовому».
Тот незримой стеной отделил хозяина от Маруси. Она видела своего любимого, могла дотронуться, но не слышала ни слова.
— Капитан второго ранга Сухов слушает, — отчетливо произнес Петр.
— Добрый вечер. Говорит лейтенант Койволайнен. Мне бы очень хотелось с вами побеседовать. Приходите сегодня ко мне — в штаб базы.
Командир «Котлина» понимал, что, несмотря на негласную тройную проверку, которую выдержал на Старой Земле, разговора с контрразведкой Шестого флота ему не избежать. И все–таки в глубине души надеялся, что как–нибудь обойдется. Не обошлось…
— О чем мы должны говорить? — осведомился Сухов. — Вы нашли террористов, что взорвали мой дом?