Офисные записки
Шрифт:
— Так что произошло в тот день, после которого я даже не знала, что мой отец хорошо рисует? — звук ее голоса остудил гнев.
— Вит попросил твою маму позировать, планируя нарисовать копию известной картины Александра Кабанель 'Рождение Венеры'. Она согласилась, тем более в отличии от оригинала Лена была прикрыта тканью, — Мил осторожно подбирал слова, — Карина позвонила мне и сообщила, что Лена у Вита в гостях. Мы примчались оба. Твоя мама…
— Они обнимались, а может перешли уже и к более решительным действиям, — вставила
— Не надо было свои мечты приписывать мне, — парировала Лена, — Вит поправлял драпировку.
— Да, да, конечно.
— Карина, на тот момент мы подали уже заявление, — напомнил Витольд.
— А можно я доскажу? — холодно съязвил Мил и слегка виновато добавил, обращаясь к дочери, — в общем, не разбираясь я бросился с кулаками вперед. В итоге перепугал маму, Виту разбил лицо.
— Мы с Кариной едва растащили их, — продолжила Лена, — после взаимных упреков, причем Вит молчал, бесновалась в основном Карина, мы расстались. Выпускной провели порознь, и дальше…
— А дальше Мил неожиданно для всех поступил в МГУ на кибернетику, вместе с твоей мамой, — зло добавил Витольд, — забросил рисовать и погубил свой талант. И все из-за ревности одной беременной.
— Не надо на меня свои грехи вешать, — Карина нахмурилась, — поданное заявление ничего не изменило в твоей сущности. Как гулял, так и продолжал гулять. Почти до рождения сына бегал к Ленке, все хотел ее вернуть.
— Карина, я учился и работал, чтобы обеспечить семью.
— Я слышала это много раз и не только пока дети были маленькие. А потом в интернете появлялись твои фото с юными красотками.
— Даже самая красивая женщина, если вечно выносит мозг мужчине, перестает вызывать желание. Оправдываться не буду.
Карина качнула головой и смерила Ландыш взглядом.
— Зато теперь тебя на экзотику потянуло.
— Завидуйте молча, — неожиданный резкий выпад Ландыша заставил затихнуть зарождавшуюся перепалку и изумленно посмотреть на девушку.
— Ландюш, — попыталась обратить ее внимание на себя Лена.
Витольд замер, ожидая срыва. Он помнил этот холодный взгляд, слегка рассеянную улыбку и восковую маску на лице. Нельзя, сейчас нельзя ее трогать.
— Это ты кому? — очнулась Карина.
— Мы на ты не переходили. Но если с возрастом у вас начались проблемы со слухом, то я повторю. Завидуйте молча! Мне жаль вашего мужа. Кажется, его зовут Эмери? Тридцать лет прошло, а ведете себя как подростки. Боюсь, я лишняя на встрече одноклассников. Не буду мешать.
— Ландыш, — позвал Мил.
— Я прогуляюсь, дождь закончился. В понедельник на работу.
Она забрала рюкзак и ушла.
— Вит, объяснись, — потребовала Лена.
— Ей надо пятнадцать минут, чтобы остыть, потом я найду ее. Но сначала удостоверюсь, что Эмери вразумит жену.
— А он-то при чем? — недобро огрызнулась Карина.
— При том, что я ему уже звонил и он едет.
— Зачем его сюда
— Потому что мне надоело. Мы в разводе, Карина, Слава небесам, я уже свободен от твоих придирок и истерик. И это мое дело с кем и как я провожу свое личное время. Ты бы на детей обратила внимание.
— У них своя жизнь.
— Карина, молчи. Впрочем, вот и Эмери.
Витольд встал, приветствуя француза. Красивый худощавый мужчина с невероятно тонкими пальцами, словно пианист, обеспокоенно смотрел на людей перед собой. Он заговорил по-французски, слегка грассируя:
— Витольд, я не понял, что случилось. Карина, дорогая, может объяснишь? Ой, простите, я не поздоровался. Меня представят?
— Лена, Мил, это Эмери, новый муж Карины, он не говорит по-русски, поэтому я побуду переводчиком, — Витольд сухо представил всех, — Эмери, это Милослав и Елена, мои хорошие друзья.
— Добрый день, добрый, — француз раскланялся.
— Приятно познакомиться, — Мил поднялся, — однако мы за дочерью пойдем. Вит, мне нечего сказать.
— Зато я могу. Прости, я не думал, что желая увидеться с вами и провести хороший вечер в кругу друзей, я встречу ревнивое прошлое. И с Ландышем… Давай я сам поговорю.
— Вит, девочка…
— Я просил ей раньше рассказать, а сейчас мы пожинаем плоды. Дайте поговорить с ней. Обещаю, я найду ее и привезу домой. Эмери, — он заговорил уже по-французски, — я должен идти. Завтра готов встретиться после обеда в районе четырех. Карина, не переживай, я догадываюсь, кто тебе рассказал про Ландыш. Со шпионом разберусь. Вот только знаешь, Авилиани уже потеряли один контракт из-за очень рьяного желания указывать, с кем мне встречаться. Ты уверена, что твой супруг готов к такому развитию событий? Мне рассказать Эмери, что здесь произошло?
— Нет, — прошипела она сквозь зубы.
— Отлично, значит, мы договорились. Жду вас завтра к четырем. Мне пора идти.
— Мы с тобой, — Лена и Мил тоже поднялись.
— Витольд объясни, что произошло, — потребовал Эмери.
— Ничего особенного, просто твоя жена, как обычно, пыталась рассорить нас всех, сунув нос не в свое дело. Поэтому убедительно прошу, не оставляй ее одну. Это Россия.
— Какая же ты сволочь, Вит, — процедила Карина.
— Ты сейчас сделала все, чтобы я таким стал, Карина, за что отдельное спасибо.
— Да как ты…
— Карина, — Эмери настолько резко сменил галантную маску на жесткую, что женщина замолчала.
Витольд забрал забытый Ландышем шарф и направился в гардероб. Когда он уже оделся, то ожил телефон. Посмотрев на экран, он не сдержался и выругался.
— Все так плохо? — спросил Мил.
Он пытался дозвониться дочери, но Ландыш сбрасывала звонки.
— Лена, прости, не заметил, — Витольд аккуратно сложил шарф девушки, игнорируя звонок, но телефон не унимался.
— Вит, ты не виноват. Карина остается Кариной.