Офсайд
Шрифт:
Однако её оказалось недостаточно, чтобы выпросить ещё одну работу — Люси осталась непреклонна, как самая что ни на есть каменная скала, и ни тяжкие вздохи, ни обворожительные улыбки, ни просительные взгляды на этот раз не сработали. Нацу оставалось смириться и довольствоваться уже прочитанным рассказом.
Зато никто не помешал ему на следующий день делиться своими впечатлениями по поводу работ другого автора и делать это, как всегда, громко, экспансивно, мало обращая внимания на бросаемые в его сторону косые взгляды.
— Я и подумать не мог, что найду там что-то реально стоящее, — эмоции били через край, заставляя
— Мне бы тоже хотелось писать, как он, — мечтательно вздохнула Люси. — С такими работами, как у него, даже в издательство обратиться не стыдно.
Нацу вдруг посмурнел, растерянно поскрёб макушку, отвёл виновато глаза:
— Люси, ты только это… не сердись, ладно?
— Нацу, что ты сделал? — сердце обмерло, застыло испуганной птахой в груди.
— Понимаешь, мой отец, он… До переезда, когда мы жили в Нью-Йорке, он работал в издательстве, редактором. Главным редактором, — тяжело сглотнул Нацу. — И-и-и… и босс не захотел его отпускать… совсем. Поэтому он присылает отцу по почте тексты, а тот… тот их читает, ну, и там, рецензию даёт, всё такое… — Драгнил-младший глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, и скороговоркой выпалил: — В общем, я дал ему прочитать твой драббл, ты же меня не удалила из бет, и ему тоже понравилось, поэтому он хочет с тобой встретиться.
Что ей оставалось делать? Сердиться на Нацу не имело смысла — самое страшное уже произошло, оставалось пожинать плоды своей беспечности. А потому приглашение на ужин было принято, дядя предупреждён, наряд с грехом пополам подобран, аппетит потерян, а нервы взвинчены до предела. Немудрено, что палец, чересчур робко коснувшись кнопки звонка, заставил его лишь обрывисто тренькнуть, и если бы дверь не открыли сразу, у Люси вряд ли хватило бы сил позвонить ещё раз.
Глава дома, Игнил Драгнил, импозантный, ещё не старый мужчина, принял её весьма радушно: обрадовался новому знакомству, посетовав, что у них редко бывают гости, извинился за скромный стол, с неподдельным интересом слушал рассказы о родителях, многочисленных родственниках и бесконечным путешествиям по континенту. И только когда с ужином было покончено, наконец озвучил то, ради чего эта встреча и затевалась.
— Вчера Нацу дал мне прочитать твою работу, как я подразумеваю, не спросив предварительно разрешения, — судя по интонации, это был скорее вопрос, чем утверждение. Люси не могла отказаться от маленькой мести и согласно кивнула. — Так я и думал. Прошу, прости его — мой сын чаще сначала делает, потом думает.
— Ну, спасибо, папа, — неудержимо краснея, буркнул Драгнил-младший.
Люси едва сдержала смешок. Ей нравилось наблюдать за Нацу в минуты смущения: он мгновенно терял и свой юношеский апломб, и мальчишескую дерзость; так и хотелось потискать его за расцвеченные румянцем щёки, в довершении звонко щёлкнув по носу — для закрепления эффекта.
— Обращайся, — иронично парировал Игнил, снова переключаясь на свою гостью. — Но в этот раз я, признаюсь, даже рад такому повороту. Дело в том, что наше издательство каждый год на благотворительных началах выпускает сборник коротких рассказов молодых авторов, пока не известных
— Да, — поражённо выдохнула Люси — она и подумать не могла о таком! Пусть и без гонорара, но её напечатают! Что может быть лучше?!
— Сбрось мне их на почту, — Игнил протянул ей визитку. — Только сильно не затягивай с этим — возможно, что-то придётся подправлять. А ещё мне нужно будет увидеться с твоим дядей, чтобы он подписал кое-какие бумаги, но это точно может потерпеть.
На этом разговор почти сразу прервался — Нацу ревниво попенял отцу, что тот слишком долго занимал внимание Люси и теперь его очередь. Игнил шутливо попросил их вести себя хорошо, чем снова вогнал сына в краску, и оставил одних. Нацу тут же потащил её за собой:
— Идём, хочу показать тебе кое-что.
Этим «кое-чем» оказался полупустой гараж, единственным обитателем которого был чёрный, матово поблёскивающий обтекаемыми боками мотоцикл.
— Как тебе? — любовно оглаживая двухколёсного монстра, спросил Нацу.
Люси абсолютно не разбиралась в мотоциклах и не могла по достоинству оценить именно этот экземпляр, но ей было достаточно увиденного, чтобы понять, насколько эта рычащая игрушка важна для её хозяина.
— Он такой огромный! — комплимент получился так себе, но Нацу и его хватило.
— Я сам его ремонтировал, — не мог не похвастаться он, смахивая с кожаного сидения несуществующие пылинки. — Нашёл на свалке, за городом, перегнал сюда. Перебрал мотор, детали заменил, покрасил. Теперь он настоящий красавец!
— А остальное ты тоже сам чинил? — Люси с интересом рассматривала висящие на стенах и стоящие на полках предметы: часы с кукушкой, музыкальную шкатулку, старые механические игрушки, фотоаппарат со вспышкой — как в фильмах прошлого века, потускневший от времени патефон. — Всё это, кстати, работает?
— Обижаешь, — Нацу, подтянув гирьки на часах, качнул маятник, откинул крышку шкатулки, заставив маленькую фигурку балерины в белой пачке медленно крутиться вокруг себя, завёл большеглазого утёнка, и тот бодро зашлёпал по верстаку пластмассовыми лапками, смешно переваливаясь на ходу. — У мистера Драгнила работает всё!
— Прямо слоган для рекламы! — засмеялась Люси. — Тебе надо открыть свою ремонтную мастерскую.
— Да не вопрос! — поймав едва не сбежавшего утёнка, Нацу сунул его в коробку, не обращая внимание на сердитое тарахтение не растратившей завод игрушки. — Я уже, честно говоря, думал над этим. Окончу университет и вернусь сюда. Отец, правда, не в восторге, убеждает, что надо остаться в большом городе — и возможностей там пруд пруди, и зарплата выше, и девчонки сексуальнее, — последнее он произнёс с такой серьёзной миной, что было не понятно, действительно ли Драгнил-старший говорил нечто подобное или это придумал его сын. — А меня, знаешь ли, здесь всё устраивает: на охоту можно осенью сходить, пробок нет, а рыбалка просто закачаешься!