Оглянись в темноте
Шрифт:
Опять придется устроить себе ночную прогулку, теперь уже по портовому району. Баронесса Омна прекрасно знает, что Ярис Дервей предложил мне какое-то сотрудничество. Подробности ее не интересуют, она, по ее же словам, в мужские дела не лезет, и своих забот, с которыми ей активно помогает Ная, хватает с головой. Хадарис не Саяр, тут полно освещенных улиц и воспользоваться своей способностью будет не просто, но, если хочу заручиться доверием и поддержкой барона Дервейса, надо отследить всю цепочку поставок и найти концы, как и весомые доказательства.
Все глубже
Храм Пяти светлых богов, официальным символом которого является пентаграмма, заключенная в круг, в действительности религия пришлая. Судя по историям и слухам, первых проповедников этого культа привезли цисарийские мореплаватели с большого острова
Традиционное верование в этих землях, пантеон двенадцати богов, олицетворяющий стихии природы и духов мира изначально не был ни светлым, ни темным. Старые боги совмещали в себе и то и другое, свет не исключал тьму, а тьма свет. Отсюда и понимание того, что божества могут предстать и как бог покровитель, и как карающая сила.
И вот пришлая вера, что имела четкое разделение на добро и зло, свет и тьму. Пять светлых богов представляли собой абсолютный божественный свет, дарующий миру гармонию и процветание, а вот тьма представлена полчищами бесов, как вольных охотников, которые все время ищут в человеческих душах зачатки тьмы и утаскивают рабов божьих на свою сторону, ввергая в грех и ересь. Знакомо и совершенно предсказуемо. В подробности религиозных противоречий я не лез, потихоньку изучая и то и другое. Но главным было то, что в империи Нортар не было официальной, канонической веры. Империя вобрала в себя множество народов от северных горцев, восточных кочевников, южных хлеборобов, и западных торговцев. У многих из этих народов представления о религии были своеобразны и чаще всего не совпадали. Поэтому еще пятьсот лет назад, когда империя только сформировалась, как государство, было принято решение отделить веру от государственных дел. Ни один из религиозных культов не запрещался, но и не имел поддержки. Жрецы старых богов занимались только тем, что толковали многочисленные деяния богов. В древних мифах и легендах, как в эпосе, описывались сотни самых разных жизненных ситуаций, в которых боги поступали тем или иным способом, а верховный бог, великий Каман, или наказывал, или наоборот поощрял, или хвалил младших за сделанное. Жрецы жили обителями и сами зарабатывали себе на пропитание тяжелым трудом. Не отказывались от пожертвований, но не требовали их на постоянной основе. Как и в случае с моим опытом подношений богам, считалось важным принести в жертву то, что ценно для тебя самого и речь шла не о деньгах. Новому культу Пяти светлых, такое положение вещей не нравилось. Жрецы культа не пытались самостоятельно добыть себе пропитание, они требовали подношений, пожертвований, и все время стращали ужасами темной стороны. Им не запрещалось иметь деловые и торговые связи, но прежде чем сунуться на рынок, надо получить статус торговца, а это значит стать членом гильдии. А член гильдии торговцев, это ответственность и отчетность. И то, и другое не менее важно. Иные крупные торговцы очень бережно относились к своей репутации, стараясь отмыться перед имперским запретом на недопущение торговцев к государственной службе. Нетрудно догадаться, почему возник такой имперский указ.
С отчетностью было еще сложней. Несчастную торговую гильдию, как один из самых крупных источников доходов для казны, трясли просто нещадно. Налог с торговых сделок был относительно высокий, треть от прибыли, но государственные чиновники следили за каждой монетой, которая норовила уплыть мимо налогов. Отчитываться перед светской властью жрецы Пяти светлых не хотели. У них был свой верховный жрец, некий «папа римский», сидящий в головной обители культа где-то на острове Фолис. Куда жрецы всех активно агитировали совершить паломничество и прикоснуться к истинной вере.
Никогда бы в жизни не лез в эти религиозные дебри, тем более, что я все же скорее сторонник старых богов по ряду причин. Но увы, мир этот далеко не высокотехнологичный и просвещенный, так что религиозные устои в нем сильны, хоть и имеет место противостояние различных культов.
Все дело в том, что первая же цепочка поставок лампового масла привела меня в небольшой храм Пяти светлых богов. Точнее сказать к небольшому городскому монастырю, куда вечером из порта отправилась пара телег с бочками масла. Хоть время было и позднее и на улицах достаточно темно, чтобы воспользоваться способностью,
В столице империи не было запрета на ночные прогулки как в том же Саяре. Тут все центральные улицы очень хорошо освещались, а в самой активной части постоянно курсировали патрули городской стражи.
Обойдя городской монастырь кругом, разумеется стараясь никому не попадаться на глаза, то и дело прячась от случайных прохожих по темным углам, я наметил несколько мест, где будет проще проникнуть на территорию. Каменный забор окружающий обитель казался невысоким и до него можно было легко дотянуться, взобравшись на близко стоящие деревья. Осмотреть окрестности, продумать варианты отхода, это был максимум, что я запланировал себе на эту ночь.
Но только я собрался уходить, как в переулке появилось световое пятно от яркого фонаря, и послышались быстрые шаги и шум колес рикши. Это было вполне нормально, имея по паре фонарей на оглоблях своей коляски рикши могли работать и ночами, кстати, как и лодочники.
Буквально через мгновенье коляска прокатилась мимо переулка, где я спрятался и направилась к воротам обители. Помимо самого рикши в коляске сидел пассажир, а у его ног лежал большой и явно тяжелый мешок.
Не выпуская из рук оглобли коляски, рикша умудрился подкатить к воротам и постучать в них не очень-то скрываясь. Из-за ворот что-то ответили и между рикшей и привратником завязался какой-то диалог.
Еще, через некоторую заминку, послышался скрип и ворота распахнулись. Встречающий с той стороны тоже был с фонарем. Как только коляска рикши начала движение внутрь, я заметил, что мешок у ног пассажира начал шевелиться, и пассажир без всяких эмоций тут же пнул его каблуком сапога. Внутри мешка раздался тихий и сдавленный вскрик, голос был похож на детский, что меня очень напрягло.
Коляска с пассажиром и поклажей, а вместе с ними и привратник, направились во двор обители, в то самое время как ворота, так и остались нараспашку. Ну грех было не воспользоваться моментом, тем более, что внутри монастырского двора не было ни одного источника света, кроме фонарей повозки и привратника, даже окна в комнатах не светились. Времени было, примерно, немного за полночь. Воздух холодный, даже я бы сказал морозный, но погода стояла сухая.
Проскользнув во двор, несмотря на то, что не собирался это делать сегодня, я сразу же осмотрелся и нашел себе укрытие за дворовой пристройкой, прижавшейся к забору. Лишь бы собак во дворе не оказалось, а так я вроде ничем не рискую. Даже если закроют ворота, все равно смогу сбежать, перемахнув через забор. Привратник открыл гремя ключом какое-то подсобное помещение, а сам, спохватившись помчался прикрывать ворота, цокая по мощеному двору деревянными подошвами традиционной для жрецов обуви.
И рикша, и его пассажир, взяли мешок на двоих и потащили его в каменное здание куда им открыл дверь привратник. Сам послушник, спешно прикрыл ворота и поторопился за парочкой ночных визитеров.
Каменное зданье оказалось складом. Причем довольно плотно заполненным всевозможными, ящиками, бочками и тюками. Я сразу заметил внутри те самые бочки, что вечером сюда приволокли портовые грузчики.
Ночные визитеры протащили мешок к середине склада, откуда начиналась лестница в подвал. Пока они волокли мешок, послушник их обогнал, выискивая в связке ключ от ворот, закрывающих вход на нижний ярус склада. Я тихо следовал за этой троицей, стараясь разобрать, о чем они говорят, но гулкое эхо каменных сводов смешивала слова в непонятный, ровный поток из которого невозможно было выделить хоть слово, тем более что говорили они довольно тихо. Пока искал укромные места, откуда меня нельзя будет заметить, я успел увидеть вскрытые бочки, из которых кто-то, по-видимому, переливал масло по множеству глиняных кувшинов. В самих бочках я обнаружил перекрестные деревянные крепления, в которых, судя по всему и хранились бутылки с вином. Так же я наткнулся взглядом на пару десятков стоек со стандартным комплектом вооружения, как в городских арсеналах. И несколько сотен маленьких кувшинов, точно таких же как мы использовали в крепости на стенах, когда отбивали атаки монстров из разлома. Это было очень странным, потому что напоказ жрецы храма Пяти светлых богов презирали оружие, а всех, кто брал его в руки без разбора считали грешниками.