Шрифт:
Глава 1
Тим так неожиданно упал с дерева, что не сразу это понял. Ветка под ним надломилась и стряхнула его с дерева. Он несколько раз зацеплялся за ветки дерева, падая с него, и вот теперь, лежал в куче земли, перемешанной с перегноем. Запах был ужасным, да и земля была очень мягкой и влажной, зато смягчила его падение. Он попытался приподняться, но его руки тут же провалились по локоть в мягкую землю и…он выругался.
— И это называется, устроил сюрприз для красивой девушки. — Усмехнулся он и перевернулся на спину. Так на спине, он медленно сполз с земляной кучи, и наконец-то,
От его дорогого костюма остались лишь воспоминания. Падая с дерева, он слышал треск, но думал, что это ломаются ветки под его сильным и большим телом, а оказалось, что это рвалась его одежда от рубашки до брюк.
— Как будто с кактуса упас! — Пробурчал он себе под нос, вглядываясь в крону дерева. — И надо же этому дереву быть таким ветвистым и большим, но я сам его выбрал.
Только теперь Тим вспомнил, что наверху на дереве остались цветы — букет белых роз, которые должны были упасть на неё….вернее к её ногам. Она — это девушка его мечты, Элла Сомова. Ради неё он пришёл на этот праздник в дом мэра города и устроил этот сюрприз. И вот теперь, от него остались лишь…пустые надежды.
Тим посмотрел на часы, предварительно очистив циферблат от земли о свою и так грязную рубашку. До встречи с Эллой осталось двадцать минут. Он так красиво организовал их свидание, и на тебе, всё насмарку!
Тим обошёл кучу земли и только теперь понял, почему её не заметил в темноте сада. Дерево, которое он выбрал для своего сюрприза, стояло почти возле дома. Оно было высоким и раскидистым. С одной стороны широкого ствола дерева стояла белая деревянная скамейка «лицом» к дому. Именно, встав на её спинку, Тиму удалось залезть на дерево, и он не заметил кучу земли с другой стороны дерева.
Тим вновь взглянул на крону дерева и вздохнул. Он и влез-то на него совсем невысоко, но выбрал не подходящую для его веса ветку. Да кто там разберёт в темноте, какая ветка подходящая, а какая…нет? Надо было просто сесть на скамейку с цветами в руках и ждать её. Но тогда, как же он смог бы поразить Эллу, ведь она чудо. И вдруг что-то «щёлкнуло» в его голове и пришло осознание всей глупости его поступка.
Он — двадцати девяти летний парень, не девственник, но и не…кобель, вдруг влюбился в двадцатидвухлетнюю девчонку, да ещё племянницу мэра. Влюбился и решил покорить её чем-то нереальным, а именно, цветами с дерева! Идиот!!!
Тим хлопнул себя по лбу и тряхнул головой. Большей глупости никогда не было в его голове, так откуда взялась эта? Неужели надо было упасть головой в навоз, что бы эта дурь из него вышла? Не зря говорят: — «Человек предполагает, а Бог располагает».
— Вот и получилось, что я предположил, но Бог сделал по-своему. — Подвёл итог своим мыслям Тим и вновь осмотрел себя. — И как мне теперь быть? Идти в таком виде никуда нельзя. Я грязный, вонючих и…злой на самого себя.
Он огляделся и увидел возле забора сада тележку садовника. На её ручке что-то висело. Подойдя к тележке, Тим обнаружил, что это был комбинезон садовника вполне ещё чистый. Через несколько минут, Тим был уже облачён в этот комбинезон. Свою верхнюю одежду он оставил на тележке садовника и вернулся к дереву.
— Ничего себе видок? — Усмехнулся он, осматривая себя. — Комбинезон, цвета хаки, с порезами и пятнами ржавчины, садовой побелки и
Тим почесал затылок, оторвав с волос засохший комок земли, и пошёл обратно к скамейке.
При взгляде на большую кучу земли, ему вновь стало противно за свой поступок, но думать о нём, ему помешал… тихий плач. Тим быстро спрятался за стол дерева и уже, потом выглянул из-за него.
На деревянной белой скамейке возле дерева сидела девушки в голубом платье с длинными рыжими волосами и…плакала. Тим это понял по сильным всхлипываниям девушки, когда она поднимала голову и смотрела на большие окна дома, за которыми веселились и танцевали гости на празднике.
— Веселитесь… — услышал он голос девушки и прислушался. — Ну, и веселитесь, а мне этого нельзя, потому что… Кто я такая, что бы веселиться?! Я самая несчастная девушка на свете! Таким, как я, надо сидеть здесь…на скамейке под деревом и смотреть на окна этого бала. Я не принцесса на этом балу, как Элла, я всего лишь…ходячее недоразумение. Элла права, меня лучше людям не показывать…
Девушка вздохнула, снова всхлипнула и продолжила говорить сама с собой.
— Я всего лишь час на этом балу, а уже… перевернула поднос с шампанским на жену какого-то там бизнесмена и напугала ей до смерти, испортив её дорогое платье. — Она вновь всхлипнула и вдруг воскликнула, подкинув руки вверх. — И чего меня занесло за эту вазу? Я просто пряталась за нею, что бы, хоть издали, понаблюдать за ним… за моим принцем. И чего тебе вздумалось в него влюбляться, Ветерок? Не могла полюбить обыкновенного парня? Нет, не могла!!! Влюбилась в самого красивого парня, да ещё в того, который понравился самой Элле Сомовой.
Теперь девушка всхлипнула три раза, а потом продолжила изливать душу темноте.
— И что из этого вышло? Вазу я разбила, всех напугала и рассмешила, короче стала посмешищем…на этом балу. — Она так глубоко вздохнула, что закашляла…
Тим вдруг вспомнил, как во время танца с очередной девушкой, все были напуганы упавшей с мраморной лестницы, большой китайской вазой с цветами. Он не видел, что там произошло, но слышал смех гостей и…возмущение Эллы. Так значит, она её отругала за нерадивость? Тим невольно усмехнулся и вновь прислушался, а девушка продолжала разговаривать с собой.
— Но, Ветерок, тебе этого было мало, ты решила услужить Элле, что бы помириться с ней из-за вазы. Какая я же ты… я дура!!! Конечно, дура! Согласилась выполнить её просьбу, и вот…я здесь под деревом…жду принца. — Девушка быстро посмотрела на свои наручные часики и вскочила со скамейки. — Ой, он сейчас придёт, а я вся в соплях!? — Она на мгновение застыла, задумавшись, а затем вновь села на скамейку. — Ну, и пусть он меня увидит в таком виде…Путь! Я и без соплей со слезами его напугаю. Пусть он сразу решит, что я «редкой красоты» девушка и…больше на меня не глядит. Зато я посмотрю на него…поближе, наслажусь его красотой и «оборву свои нервы под самый корешок». Может, увидя на его лице пренебрежение к себе, я очухаюсь от своих мечтаний? Пойму, наконец, что я всего лишь «тень Эллы», а не сама красавица Элла.