Огненная кровь

Горожанин Михаил Алексеевич

Поляна представляла собой настоящее поле боя. По краям, у разорванных палаток лежало несколько тел в игровой одежде. Это, наверное, были те, кто не воспринял всерьез сообщение об угрозе. А может, и просто спал. Но таких было немного. Милада заподозрила, что команды собирались в свой любимый ночной рейд «по тылам». Иначе как объяснить, что почти все они были полностью экипированы? Кольчуги, наручи. Даже ремни шлемов застегнуты! Милада видела напряженно сжатые губы, блестящие глаза в темных прорезях шлемов. Чувствовалось, что им страшно, но все старательно скрывали свой страх. Было довольно светло: костры горели ярко. То и дело кто-то, не выходя из строя, кидал в них поленья, которые успели

стащить в центр, и теперь эти запасы оказались весьма кстати. Милада невольно восхитилась ребятами. Она смотрела на суровые лица парней, и в ней поднималась чувство гордости за них. Она снова взглянула на поляну и на этот раз увидела еще и несколько древообразных тел. В некоторых торчали топоры с длинными рукоятками. Одна из кикимор, преследовавших ее, горела на краю поляны. В ее груди торчали обугленные древки двух стрел. Больше этих древовидных существ видно не было.

В лесу стало тихо. Тишину нарушал лишь треск костров, треугольником окружавших группу людей в центре поляны, негромкое всхлипывание девочек, да хриплое прерывистое дыхание парней.

В рядах обозначилось движение, и к ней протолкался Егор. Молча обнял, не снимая с руки щита. Прижал к груди, оцарапав её щеку кольчугой.

– Я думал, что ты погибла, – просто признался он. Эта простота тронула ее до глубины души. И добавил серьезно: – Мы все благодарны тебе за то, что предупредила про мечи. Мы-то сначала топорами их рубили… – Егор кивнул на тела кикимор. – Но им наши топоры пофигу. Черт! Да мы бы все там сейчас лежали! И кольчуги бы не спасли. – И добавил шепотом: – Я чуть в штаны не наложил. А потом как-то бояться некогда стало.

– Я не ожидала, что ты воспримешь мои слова всерьез.

– Ну, – замялся он, – если честно, меня окончательно убедил пацан с соседней стоянки. Вон он лежит, – кивнул он на одно из дальних тел. – Прибежал с разорванным горлом. Рукой зажимал.

Он помолчал.

– Конечно, мы испугались. Мне и сейчас страшновато, признаться. Охренеть просто, как! Ведь такого просто не может быть! – Стоящий впереди Милады реконструктор покосился через плечо, и она узнала Мелика. – Да, да, Жека, все испугались, кроме тебя.

Милада усмехнулась.

– Мелик первым убил одну из тварей, – сказал Егор. – Так что он у нас герой.

– Егор! – всхлипнула она. – Столько ребят погибло! По-настоящему! Как же быть?

– Да уж, – мрачно ответил он, и его глаза в прорезях шлема заблестели. – Плохо все. Реально плохо. С ментами проблем теперь не оберемся. Если выживем, кстати… Ты вот что… – Он крепко взял ее за локоть и подтолкнул к центру группы. – В строй не лезь. Мужики разберутся. Наши мечи их нормально ранят, отрубают лапы и даже могут насквозь проткнуть. Они как трухлявое дерево, похоже.

– Глядите! – нервно крикнул кто-то слева. – Они снова идут!

Все зашевелились, забормотали испуганно. Милада обернулась, привстала на цыпочки.

Лес, видимый за рядом блестящих круглых шлемов, словно пришел в движение. Среди деревьев показались приземистые силуэты. В костры тут же полетели свежие поленья.

– Пацаны… – услышала Милада дрогнувший голос одного из ребят. – Пацаны, что же это за хрень такая?! – Голос сорвался. – Пацаны! Проснуться бы! Мне стремно, бля!

Видимо, адреналин слегка схлынул, уступив место страху. Строй пришел в движение, ребята стали переглядываться, загомонили. В голосах все больше проступала неуверенность.

Надо было что-то делать. Егор сжал руку Милады, и она поняла, что он пришел к такому же выводу.

– Парни! – раздался над поляной его громкий крик. Несмотря на страх, голос звучал твердо. – Хватит очковать! Мужики мы или кто?!

На него оглянулись. Миладе пришла в голову фраза из фильма: «Парни!

Кончайте ваши сопли! Вас ждет вторая серия!». Да уж…

– Давайте признаемся сами себе в страхе! – продолжал Егор. – Да! Нам всем сейчас стремно! Мне самому, знаете каково?! Но мы же с вами знаем друг друга! И согласитесь! Каждый из нас в душе ждал такого дня! На тренировках, на турнирах и бугуртах, когда мы колотили друг друга железом, ломали руки и ходили в синяках, мы ведь мечтали побывать в настоящем бою! Да? – Строй ответил разноголосым гомоном, выражающим согласие. – Мы говорили об этом, помните, сколько раз? Мы же деремся на заточенных клинках не для того, чтобы выежнуться, какие мы крутые и безбашенные! А желая испытать себя!

Немного пафосно, машинально отметила Милада, но очень к месту и потому впечатляюще. И, похоже, срабатывало.

Твари вышли из леса со всех сторон, окружая людей. Их было штук двадцать. По рядам пробежал глухой звук: сомкнувшись, ударились друг о друга щиты. Парни, занимавшиеся боевкой уже пять лет, среагировали на появление противника автоматически. Милада услышала, как девчонки в центре группы успокаивают подругу, которая истерически повторяла:

– Маша! Машенька! Что я скажу твоей маме? Это я уговорила ее тебя отпустить! Что я ей скажу? Маша! Машенька!..

Милада закусила губу, чтобы не расплакаться. Что же теперь с ними будет!

Голос Егора, старавшегося вдохновить одноклубников, гремел над головами:

– Парни! У нас реально появился шанс показать себя настоящими мужиками и проверить себя! Доказать нашим подругам, у кого они есть, что вас стоит любить! Отомстить за пацанов!

Он уже кричал. Строй вторил неясным гулом. Милада почувствовала, как растет напряжение людей. Кикиморы опасливо обошли костры и были уже в нескольких метрах от строя. Древовидные тела, тонкие сухие лапы, оканчивающиеся кривыми пальцами, гротескные лица, поросшие мхом – наконец Милада смогла рассмотреть их. Кто-то не выдержал, развернул шит и ударил гардой меча по стальному умбону. Кто-то повторил. И вот уже все мечи с грохотом били в щиты.

Бах!

Кикиморы на секунду остановились, внимательно глядя на людей в нескольких шагах от себя. Милада снова задумалась, что именно вывело чудищ из десятилетней спячки. Да так, что им потребовалось нападать на людей? Да еще тех, кто может нанести им урон? Ей пришла в голову дикая мысль. А не ее ли почувствовали уродцы?

Бах!

Еще! Еще! Твари сделали шаг вперед. Строй колыхнулся – парни сделали шаг назад правой ногой, согнули чуть в колене левую, принимая боевую стойку. Нестройный поначалу, грохот слился, удары зазвучали в унисон, как один. Милада почувствовала, как ритм сливается с ритмом ее сердца, будоражит, наполняя ее уверенностью, возбуждая упоением предстоящей схватки. Теперь она поняла, почему воины всегда били в щиты перед боем. Ребята завопили. Кикиморы, казалось, заколебались.

– Вашу мааать! Чем черт не шутит! А может, мы даже войдем… – орал упоенно Егор, перекрывая грохот.

Бах! Бах!

– В чертоги! Вальгаллы!

Бах!

– Как подобает!

Бах!

– Воинам!

Бах!

– Одина!!

– Ооооодиииин! – взревел строй, уже не выказывая страха.

И в этот момент кикиморы напали.

Милада втянула голову в плечи, она боялась, что монстры начнут прыгать внутрь через головы. И тут же раздался грохот. Твари с размаху врезались в щиты, за которыми сгорбились реконструкторы, пытаясь пробиться внутрь. Но на поляне были опытные люди. Милада бывала на тренировках и видела, как ребята вставали в щитовой строй, а несколько человек с размаху кидали в них тяжелые автомобильные покрышки. Или били по низу выставленных щитов кувалдой, пытаясь пробить защиту.