Огненные цветы
Шрифт:
– О Боже! Что это с тобой?
– Ну-ну, девчонка, не надо притворяться, – ухмыльнулся Брайен. – В твоем возрасте девушки, по-моему, должны знать, что у мальчиков есть свои особенности.
– Можно подумать, мне это неизвестно. В конце концов у меня два брата. Но такое! А может, ты калека? И как это ты с такой штукой разгуливаешь? Не мешает?
Брайен от души расхохотался.
– Ах ты, маленькая шалунья. – Он стиснул ее так, что дыхание перехватило. – Да нет, глупышка, он у меня чаще всего не такой. Только когда ты рядом.
– Только я? Ты хочешь сказать,
– У, хитрюга. Знаешь, Равена, ты хитроумнее иного законника.
В общем-то прикасаться к нему было приятно.
– Ладно, как бы то ни было, положение угрожающее. Как его успокоить?
– Есть только один путь. – Брайен потянул вниз ее панталоны. Сдвинув колени, Равена ловко выскользнула из них. Они откинулись на мягкую траву. Сверху – голубое, без единого облачка небо. Вокруг – изумрудные холмы. За свои шестнадцать лет Равена никогда еще не испытывала такой свободы и такого подъема всех чувств.
То обстоятельство, что она вот-вот потеряет невинность, ничуть ее не беспокоило. Когда Брайен раздвинул ей колени и любовно, бережно овладел ею, все показалось таким естественным, таким неизбежным.
Поначалу возникло легкое жжение и даже боль, но все быстро прошло, растворившись в накатывающих на нее волнах. Равена захлебнулась от восторга.
Она стонала, извиваясь под ним всем телом, откликаясь на его ласки со страстью, не уступавшей его собственной. Восторг все нарастал и нарастал. Волны набегали одна на другую. И вот уж больше некуда. Сердце колотится с такой силой, что, кажется, вот-вот выскочит из груди. Легкие работают, как паровые мехи. Все подчинено жадной плоти.
– О Боже!
По телу пробежала крупная дрожь, и Равена заскользила куда-то вниз, подобно листу, который подхватывает ручей, сбегающий по склону холма прямо в море.
Потом она в изнеможении лежала в его объятиях, с наслаждением ощущая, как лучи солнца ласкают обнаженное тело. А над головой – прозрачное небо. А вокруг – сладкий запах травы. И его запах. И ее собственный.
– Ты пахнешь морем. И я тоже.
Он растрепал ей волосы.
– Так и должно быть. Все люди вышли из моря. А мы, ирландцы, в особенности. Мы как море – темные и задумчивые.
– Вовсе я не темная и не задумчивая.
– Ну, сейчас и я тоже.
– Тебе должно быть стыдно, Брайен О’Нил. Воспользовался тем, что я расшиблась и едва сознание не потеряла.
– Да? – ухмыльнулся он. – А по-моему, ты только что работала куда энергичнее, чем когда подгоняла Апача. В какой-то момент мне даже показалось, что ты меня вот-вот сбросишь с седла.
– Фу, противный.
– Точно, и еще неотесанный, беспутный, несносный.
– И это еще слабо сказано. – Неожиданно глаза у Равены сузились, как у кошки, и она бросила на него загадочный взгляд. – Ну что, получил ответ на свой вопрос?
– Что еще за вопрос? – Брайен недоуменно воззрился на Равену.
– Ну как же, тот вопрос, что ты задал тем летом, когда мне исполнилось одиннадцать. В тот день, когда вы с Роджером
Брайен помотал головой:
– Твоя взяла, малышка. Сдаюсь. Не припоминаю… – Он оборвал себя на полуслове – видно, в памяти его что-то зашевелилось. Лицо Брайена медленно расползлось в широкой улыбке. – Ах вот оно что! Теперь вспомнил.
– Ну и каков будет ответ?
– Равена, милая… – Голос у него сделался мягким, как воск. – Ты превзошла самые смелые мои ожидания. – Брайен взял ее за руку и принялся целовать пальцы, один за другим. Потом – ладонь.
Никогда еще Равене не приходилось видеть его таким серьезным.
– Что-нибудь случилось, Брайен?
Вопрос, казалось, удивил его.
– По-моему, я умом слегка тронулся, – сказал он, обращаясь больше к себе, чем к Равене.
Но уже в следующий момент он превратился в знакомого ей Брайена. Высокомерного, хвастливого, наглого.
– Да, Равена Уайлдинг, тут уж ничего не скажешь, сластолюбия у тебя на десяток девчонок хватит, и я бы еще с удовольствием с тобой покувыркался, да поздно уже, и боюсь, как бы твой отец с ружьишком в лес не вышел.
– Ты сейчас говоришь прямо как Мэри Дивер, – рассмеялась Равена.
– А что, в свое время она тоже была девчушкой что надо.
– Эта туша? Знаешь, Брайен, если бы у меня была плетка, я бы с удовольствием тебя отхлестала.
Не успела Равена опомниться, как Брайен перевернул ее на живот и звонко шлепнул по голым ягодицам.
– Знаешь, малышка, тебе бы самой не худо кое-где немного мясца нарастить. А теперь надевай штаны да поехали.
Глава 3
В тот самый день Брайен О’Нил дал себе торжественную клятву: на Равене женится он, а не этот молокосос Роджер.
Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.
Вот уже больше года как Брайен принимал активное участие в революционном подполье. В партию «Молодая Ирландия» его привел один собутыльник, некто Джон Блейк Диллон. Юные боевики, в большинстве своем крестьянского происхождения, не сразу приняли в свой круг отпрыска родовитого англичанина. Из десяти претендентов на вступление в партию четверым отказали – из соображений безопасности. Когда мужчина не может выдержать вида своих голодающих детей, только от самых сильных можно ожидать, что честь и любовь к родине они поставят выше вполне человеческой жажды жизни. Родной брат может оказаться потенциальным предателем.
Группа, в которую входил Брайен, еженедельно встречалась на постоялом дворе Диверов, чтобы выработать план действий на ближайшие дни и подвести итог сделанному на минувшей неделе.
Во всех «бандах», как презрительно именовали их англичане, существовала строгая военная дисциплина.
Никого не называли собственными именами, подменяя их более или менее подходящими кличками. Диллон звался лейтенант Длинный Нос; Джон Бейтс – капитан Косматая Обезьяна; Брайен – капрал Гнедая Лошадь, по ассоциации с его жеребцом; Дивер, командир группы, – майор Эль: его гигантское брюхо свидетельствовало о ненасытной любви к этому напитку.