Огненные слёзы

Михайлова Екатерина

Увидев девушку, зверь замер на пороге рядом с мужчиной и издал едва различимое ухом рычание. Оно было настолько низким, что Юта скорее почувствовала его всем телом, чем услышала. По спине побежали мурашки. Зверь смотрел на Юту жёлтыми кошачьими глазами. Ей показалось, что этот взгляд был разумен, и это пугало гораздо сильнее когтей и клыков.

Юта осмотрелась в поисках того, что могло бы оборонить её от зверя. Но с отчаянием поняла, что ничто в этой комнатке не спасет её от смерти, замершей напротив с оскаленной пастью. Внезапно мужчина положил руку зверю на загривок — для этого ему нужно было только

протянуть её — и заговорил:

— Тише, Утагиру, не пугай нашу гостью. Иди на своё место.

Это казалось невероятным, но зверь опустил морду, словно устыдившись, и потрусил в угол, где улёгся, положив огромную голову на лапы. Его длинный, обрамлённый такой же белой шерстью, хвост слегка ходил из стороны в сторону, подметая пол. Юта боялась повернуться, но чувствовала, что животное наблюдает за ней.

Мужчина подошёл к постели, где лежала Юта, и Леда молча встала, уступая ему место.

Пока они с Ледой обменивались несколькими тихими словами, Юта позволила себе украдкой рассмотреть мужчину. Его одежда, как и у Леды, была ручной работы. Она состояла из лёгкой тканой рубашки светло-бежевого цвета и грубых тканевых штанов. Штаны были подпоясаны витым ремешком. На ногах у мужчины были мягкие кожаные полусапоги.

Рукава рубашки были закатаны до локтей, и Юта с удивлением увидела татуировки в виде непонятных знаков на внутренней стороне его предплечий. Они начинались от запястий и ползли по рукам вверх, теряясь под рубашкой. Татуировки были красного цвета, отчего казалось, что руки мужчины объяты языками пламени.

После короткого разговора Леда вышла из комнаты. Мужчина посмотрел на Юту. Его взгляд был внимательным, словно аккуратно ощупывал её. Было в этом взгляде что-то завораживающее, словно смотришь на тихую гладь озера, спокойную на поверхности, но таящую опасные бездонные омуты в глубине.

— Здравствуй, — спокойно сказал мужчина. — Меня зовут Корт. Ты находишься в моём доме. Как твоё имя?

Он говорил не так, как Леда. Его голос и слова звучали властно, сразу давая понять, кто хозяин в этом доме. Юта постаралась перестать рассматривать мужчину и не думать о шерстяном комке из зубов и когтей, лежащем в двух шагах, и проговорила:

— Меня зовут Юта, — собственный голос прозвучал неуверенно, так, словно она не утверждала, а задавала вопрос.

Мужчина резко сощурился. Его взгляд снова стал прожигающим. Юте показалось, что она чувствует лёгкое покалывание на коже.

— Юта? — переспросил он. — У тебя очень необычное имя.

— Да. Это сокращение от Юталиэн. Мама говорила, что это имя явилось ей во сне, когда она была беременна мной, — выпалила девушка, плохо понимая, что и зачем говорит.

— Понятно… — Корт продолжал задумчиво рассматривать её. — Расскажи мне, Юта, как ты оказалась в пустыне? Шаттл, на котором ты летела, разбился?

Девушка молчала, и он продолжил:

— Я видел падение корабля, в стороне от того места, где нашёл тебя. Твой кулон, — мужчина кивнул куда-то на её грудь, — отразил солнечный зайчик, следуя за которым я тебя нашёл. Должно быть, он особенный. Он бережёт тебя.

Юта проследила за взглядом мужчины. Её пальцы сомкнулись на подвеске. Девушка подняла её к глазам, рассматривая, будто видела впервые.

Образы

хлынули в голову с неудержимостью песчаной осыпи, погребающей всё на своём пути. Хрупкие преграды, выстроенные сознанием, оказались снесены, и Юта разом вспомнила всё, что произошло. У неё из-под ног словно выбили почву, и она снова начала падать, как во время крушения шаттла.

— Ты в порядке? — раздался издалека взволнованный женский голос. — Может, не стоит сразу засыпать её вопросами? Девочка только что вернулась из владений Руга. Надо дать ей пару дней, чтобы придти в себя.

— Конечно, ты права, — ответил мужской голос. — Прости, я дам тебе отдохнуть.

Юта перестала кружиться и падать. Она снова была на кровати в незнакомой комнате. На неё были обращены две пары глаз, но это не имело значения. Юта посмотрела на свою ладонь, до боли сжавшую подвеску. Она обжигала девушке руку, и Юта с силой рванула кулон. По шее полоснула боль, цепочка порвалась и осталась у неё в руке.

Юта с ненавистью швырнула кулон на пол и закрыла лицо руками. Она не хотела плакать при этих людях, но слёзы душили её.

Если бы она не вернулась за проклятой подвеской, убийцы не выследили бы её. И Бабли был бы жив. Бабли…

Она не удержалась и отвернулась к стене, пряча лицо. Её тело сотрясали беззвучные рыдания, но от этого не становилось легче. Одна мысль, как яд проникла ей в кровь, отравляя разум, убивая сердце в медленной агонии, — Бабли мёртв, и это случилось по её вине.

***

Юта плакала до тех пор, пока не выплакала все слёзы. А потом уснула зыбким тревожным сном, когда даже во сне не можешь забыть, что случилось что-то ужасное, но не в состоянии вспомнить, что. Она проснулась в той же комнате, одна. Тело ломило, оно затекло от долгого лежания на жёсткой постели. Но голова больше не кружилась, и Юта решила встать.

Она откинула покрывало и свесила ноги на пол. Кто-то переодел её в длинную бесформенную хламиду, которую можно было бы принять за ночную рубашку или наряд на Хэллоуин. Юта только надеялась, что этим кем-то была Леда.

В комнате было тепло и светло, хотя Юта нигде не видела светильников. Свет шёл не из какого-то конкретного источника, — он будто сочился со всего потолка. Юта опустила ноги на пол. Она поискала глазами свои ботинки, но их нигде не было. Всё равно пол был тёплым, так что она отложила поиск ботинок на потом и пошла босиком.

Юту мучила сильная жажда, так что она решила поискать воду. В комнатке, где она провела последние дни, ничего не было, так что она осторожно откинула полог и вышла в соседнее помещение. Юта определила это место как кухню.

По дальней стене тянулся высокий длинный приступок, заставленный каменными мисками и чашами, ступами и круглыми горшками. На стене над ним были развешаны пучки трав, запах которых показался Юте слишком резким. Приступок заканчивался приспособлением из красного камня, стоявшим прямо на полу. Это было что-то вроде широкой трубы. Сверху она уходила в потолок, а книзу расширялась. В широкой части виднелось отверстие, закрытое плотно подогнанным камнем. Юта подцепила камень ногтём и открыла зев. Внутри стоял один из горшков. Юта просунула руку и открыла крышку.