Огненный адепт

Шевченко Андрей Вячеславович

И Дилль решительно направился в сторону конюшни, где, как он помнил, был чёрный выход из кабака. Он бухнул кулаком по двери и, не дожидаясь ответа, открыл её.

— Эй, хозяин!

На его вопль появилась служанка — симпатичная светловолосая девушка Линда. Держа в руке небольшой масляный фонарь, она осмотрела две грязные и мокрые личности и безапелляционно заявила:

— Пошли вон, бродяги, пока Рохмиро вас не увидел.

— Линда, ты не узнаёшь меня? — всплеснул руками Дилль. — Я тот самый драконоборец, который пару месяцев назад

был здесь с моим другом каршарцем.

Девушка поднесла фонарь поближе к Диллю и сказала:

— С той поры ты изрядно испачкался, господин драконоборец. Или таким способом скрываешься от королевских нанимателей?

— На нас напали грабители, пока мы их разогнали, пришлось слегка поваляться в грязи, — отмахнулся Дилль. — Слушай, красавица, нам нужен ночлег, ужин и немного горячей воды. И не обязательно в такой последовательности.

— Рассчитываться чем будешь, господин драконоборец? — осведомилась девушка. — Рохмиро не любит оказывать услуги в долг.

— Держи, — Дилль сунул ей сребреник. — Нагрей нам пару вёдер воды. И покажи комнату, где можно переночевать.

— Кипяток на кухне есть, сейчас принесу, — девушка проворно схватила монету и спрятала её в карман на светлом переднике. — Вот только с комнатой придётся подождать — таких грязных я вас не пущу. Отмоетесь, потом поговорим. Ждите у конюшни, около бочки с водой.

Девушка ушла. Дилль и король послушно встали около указанной бочки. Пару минут спустя служанка вынесла ведро с горячей водой и ворох каких-то тряпок.

— Вот. За одежду — ещё сребреник. Мойтесь и переодевайтесь.

— А кто бы нам постирал наши вещички? — в никуда осведомился Дилль. — Мы бы ещё сребреника не пожалели.

— Вам надо, вы и стирайте, — фыркнула девушка. — Или можете просто выкинуть — это дешевле обойдётся. Отмоетесь, приходите. Да не вздумайте конюшню спалить — Рохмиро вас из под земли достанет.

Девушка, оставив им фонарь, удалилась, а беглецы разделись и принялись смывать с себя вонючую грязь подземной клоаки.

— О, горячая, — Дилль побултыхал рукой в ведре. — Ваше… то есть…

Король понял причину затруднения и сказал:

— Помнишь, как ты счёл меня помощником повара? Сегодня я простой торговец, вот и обращайся ко мне на «ты». И зовут меня… к примеру, Юлиус. Всё понятно?

— Понятно, — Дилль улыбнулся, вспомнив, как они с Гунвальдом отрядили короля принести им пива и жареной рыбы. — Ну что, Юлиус, начнём?

Десять минут спустя они были почти чистыми. Почти, потому что одежда, которую принесла им служанка, была далеко не первой свежести.

— Интересно, из какой помойки она её достала? — проворчал Дилль, примеряя на себя красную рубаху в белый горошек. — О, дырочка! Держу пари, Ваш… то есть, Юлиус, держу пари, что эта дырка от удара ножом. Как и на твоём кафтане. Вон, даже застиранное пятно крови осталось. Похоже, наш хозяин не гнушается скупать палёные вещички.

Король невозмутимо надел кафтан.

— Главное — одежда сухая. В отличие

от башмаков.

Сухой обуви им не дали, поэтому до главного входа в кабак Диллю и новоявленному торговцу пришлось хлюпать в мокрых башмаках. Войдя в кабак, Дилль сразу же узрел мощную фигуру хозяина и направился к нему. Рохмиро, предупреждённый служанкой, не удивился, когда Дилль напомнил ему, что он — драконоборец.

— Как же, помню, — хмыкнул он. — Только, сдаётся мне, ты такой же драконоборец, как я — архиепископ Ситгара.

— Почему это?

— Да потому что никакой драконоборец не смог бы так удачно «обуть» мерзавца Джилбруна. О твоей проделке потом ещё месяц слухи ходили, а Джилбруну до сих пор припоминают карлисский эликсир.

Король бросил заинтересованный взгляд на Дилля, но, поскольку сейчас был не самый удачный момент для расспросов, промолчал. Дилль небрежно пожал плечами.

— На самом деле, это была не такая уж гениальная операция. Мы заработали на ней всего несколько золотых. Слушай, Рохмиро, нам с другом нужна комната на ночь. Желательно уединённая и где-нибудь подальше от всего этого шума, — он махнул рукой на компанию пьяниц, развлекавших двух девиц вольного поведения.

— Два сребреника, — поджав губы, ответил Рохмиро, — и вас с другом до утра никто не побеспокоит.

Уловив презрительные нотки, которыми кабатчик выделил «вас с другом», Дилль взбеленился.

— Эй, ты на что это намекаешь, морда бородатая? Мало того, что на нас напали, и нам с Юлиусом пришлось драться с двумя десятками грабителей; мало того, что мы извалялись в грязи, как два борова, а потом мокрые и замёрзшие шли пешком, так теперь нас ещё и оскорбляют! Если я сказал, что Юлиус — мой друг, то это означает только то, что я сказал, а не то, что ты подумал.

— А-а, — протянул Рохмиро. — Извиняй, драконоборец. Появляются иногда тут всякие… с друзьями. Вот и беру с них двойную плату за молчание. А с вас тогда всего сребреник за комнату.

— Слушай, у тебя комната с позолоченными обоями?

— Нет, — удивился кабатчик.

— Тогда почему ты ломишь цену в сребреник за ночлег? — возмутился Дилль. — В любой ночлежке лежак обойдётся в пару медяков.

— Знаешь, друг, в любой ночлежке ты поутру не досчитаешься не только денег, но и, возможно, собственной головы. Думаю, сребреник — приемлемая цена за то, чтобы проснуться целым-невредимым.

Довод был убедительный, да и торговался Дилль больше по привычке. В конце концов, завтра либо Его Величество сумеет убедить своих подданных, что он — король Ситгара, либо наступит развязка, о которой Дилль не хотел даже и думать. Потому что мастер Гвинард уже наверняка позаботился, чтобы Дилль был не только объявлен пособником заговорщиков, но и заочно приговорён к смертной казни. А будущему покойнику деньги ни к чему.

Дилль без возражений отдал сребреник.

— Дальняя комната в углу, — коротко оповестил кабатчик. — Для нужды — горшок в коридоре.