Огненный дождь

Субботин Денис Викторович

Очень похоже было, базиликанец горел желанием ответить грубо. Но сдержался – не в той ситуации.

– Что будет со мной и моими людьми, если сдадимся? – после тяжёлого молчания спросил он.

– Мы в вас не властны! – пожал плечами Лютень. – Передадим вас графу Радану. Пусть он решает, казнить вас, или миловать!

– Торинг?

– Торинг…

– Что ж. – видно было, что на что-то базиликанец решился. – Я должен переговорить с трибунами! Без них моё решение всё равно не будет окончательным. Две вигилии дашь?

– Вигилию! – с трудом вспомнив, что так базиликанцы исчисляют два часа, недовольно ответил Лютень. – И если увидим движение солдат,

немедленно атакуем! Мне уже трудно удерживать воев. Они желают отомстить!

– Отомстить? – искренне изумился арифмарх. – Не понимаю… война же! Я обманул вашего сотника так же, как он принудил меня идти следом. Без обид, склавин!

– Без обид… - мрачно ответил тот. – Только там мои воины были!

С тем и разъехались: базиликанец – выдерживать тяжёлый разговор с трибунами, Лютень – его ждал ещё более тяжёлый разговор с князем Буйславом. Вон ярится в тридцати шагах за строем. Только что на Радовоя, уже почерневшего от гнева, не бросается…

Так и есть, будет ссора…

– Князь Лютень, иди-ка сюда! – прорычал Буйслав, не озаботившись тем, что рядом – простые ратники.

– Я слушаю тебя, брат-князь! – мягко и добродушно улыбнулся тот. – Что хочешь мне сказать?

– Как ты посмел без моего согласия договариваться с базиликанцем о мире? Или – о сдаче, что одно и то же!

– Посмел? – удивился Лютень, высоко подняв брови. – А кто может мне запретить? Ты, князь-тур? С каких пор?

– С тех пор, как согласился что вож похода – я! – прорычал Буйслав. – Забыл?!

– Отчего ж, не забыл! – пожал плечами Лютень. – Думал – умнее… Тебе горы трупов и кровавая победа нужнее, или вывести из строя пять тысяч базиликанцев? Не самых, к слову, слабых!

– Ты о чём? – подозрительно взглянул князь-тур.

– Они сдадутся, мы потеряем только тех, кто погиб в заставе. Враг – пять тысяч воинов, что пойдут в полон. К нам или торингам… Наверное – к торингам. Это – арифмы, которые могли бы прийти на выручку Сальму. А погибшие здесь родяне – те самые, что могли бы Сальм брать! Что нам выгоднее? Скажи, вож! Я с почтением и готовностью жду твоего слова!

Глубоко укрытый, но всё же видимый упрёк Лютеня задел старого князя – не без этого. Он побагровел, но гнев сдержал. И… вдруг улыбнулся. Широко и совершенно дружески, чуть ли руки не распахнув широко.

– А ведь ты прав, Лютень! А я – старый дурень, и впрямь застил очи кровью врагов, местью… Месть – сладка, но такая победа – важнее. Что значит – молодой ум, хмелем не затменный! Значит, в плен их беря, двух зайчат убиваем. Своих воинов сохраняем, вражьих – под корень изничтожаем. И Сальм голыми руками берём… Молодец, молодец… Думаешь, согласятся сдаться?

– Не согласятся – я первый на приступ пойду! – твёрдо заверил его Лютень. – Поверишь – нет, руки чешутся меч вынуть и за воев отомстить. Берсень, остальные… отличные воины! И ведь как дрались…

– Ну, ну… - недовольно пробормотал Буйслав. – По мне, так и уже бы надо. На приступ-то… А вот, наверное, ещё один сторонник нападения идёт… Сотника Ярославом зовут?

– Ярославом… - мрачно ответил Лютень. – Прости, князь…

Он пустил коня шагом к Ярославу и потому пошатывавшийся, всю дорогу опиравшийся на плечо Тилла сотник оказался перед ним быстро.

– Княже, как же так!..

– Ты ещё, Ярослав… - простонал, скривившись, как от зубной боли, князь. – Разве не понимаешь?

– Понимаю, не понимаю… Берсень мёртв! От моей сотни – ошмётки! От его, кстати, тоже… И они – уйдут безнаказанно?! Вот так вот?!

– Никуда они не уйдут! –

твёрдо сказал Лютень. – Сотник, шёл бы ты в обоз! Тилла тебя полечит… Не твоё это дело, уж не обидься.

– Эх, княже! – горько вздохнул Ярослав. – Как же так…

Спор, впрочем, на этом прекратился. И прервали его базиликанские горны, возвестившие, что задолго до конца назначенного князем срока базиликанцы готовы дать ответ…

 Глава 6 «Сальм»

1.Князь Лютень и сотник Ярослав. Под стенами Сальма. 5 день месяца Вересеня 72 .

Граф Радан был счастлив и потрясён, когда ему пред ясные очи явили четыре тысячи базиликанских воинов. Правда, теперь его голова болела – куда их девать. Дел… А уже через седмицу гардарские рати почти в полном составе обложили Сальм. Сначала – окрест него были взяты все сёла и городки, перекрыты конными разъездами все дороги. Потом настал черёд и самого города. К третьему дню месяца Вересеня войска подошли вплотную к стенам и началось то, что называлось у родян – стоянием. Иначе – осадой.

72

Вересень - сентябрь

Высокие, могучие стены Сальма были сложены из могучих валунов и когда-то считались неприступными. Когда-то… По слухам, последний раз их подновляли лет за десять до войны, а до нынешнего дня – почти уже двадцать лет прошло. Ещё говорили, в городе почти не осталось населения. Из сорока тысяч, что было до войны и даже до сражения под стенами, осталось то ли десять, то ли пятнадцать – старики, женщины, дети… Те мужчины, что не смогли или не захотели уйти с торингским войском, оставить семьи… А теперь уже было поздно. Исход продолжался почти два месяца, только потом, почуяв неладное, базиликанцы затворили ворота и более горожан за них не выпускали. Оставаться одним в пустом городе им явно не улыбалось… Оставшимся, впрочем, не доверяли и уж как помощников в обороне стен не рассматривали. Не прирежут мужчин с первой стрелой штурма – уже можно в ножки им поклониться…

А ещё, как рассказывали редкие доглядчики, сумевшие в город пробраться, там вот-вот должен был начаться голод. Уже сейчас про рыбу и мясо даже богатые – а таких осталось совсем немного – вспоминали далеко не каждый день. Беда была с солью, до заоблачных высот взлетели цены на сахар и вино. Оставшимися в изобилии пиво и яблоки – урожай удался богатым – всё же народ не накормишь. Человеку надо мясо, желательно – солёное. И молочка не помешает выпить… Труднота с дровами и даже питьевой водой только должна была начаться – как только родяне перекрыли дороги, базиликанцы справедливо перестали выпускать дровяные обозы за стены. Возчики бы не вернулись, а дров и так и так не прибавилось бы… В общем, граф Радан, в чьи обязанности и входило заботиться о верноподданных императора Теодора, злился и время от времени затевал вполне понятную прю с князем-туром Буйславом. Тот, внезапно упрятав куда подальше свой горячий нрав и жажду крови, настаивал именно на стоянии. И попробуй убеди его… Впрочем, вообще ни один из трёх князей – ни Буйслав, ни Лютень, ни Рудевой не собирались рисковать своими воинами. Тем более – те же доглядчики донесли – в городе, при стратиге Романе Гардусе находился отряд базиликанских магов. Магов… Тех самых, возможно, что обеспечили базиликанцам победу при Сальме. Вон огромные братские могилы, ещё травой не заросли!..