Огненный дождь
Шрифт:
14. Ждан и Добруша.
Вороной жеребец взял лихо, даже чересчур лихо. Пару раз розвальни мотануло так, что даже молчун Добруша помянул нечистика. Потом Ждан справился с вожжами, понял коня и… и сани понесло на полной скорости. Вороной был и впрямь хорош – мчался, прижав уши к голове, задрав хвост и глубоко вспарывая снежный наст могучим торсом. Сани сзади он, похоже, и не замечал.
– Тихо? – спросил Ждан, когда поле было пройдено и впереди тёмной стеной вырос лес.
– Вперёд смотри! – грубо огрызнулся Добруша. – Сзади – только наши,
– Я и смотрю! – не преминул ответить Ждан. – Ты не проспи!
Они могли бы ещё долго так препираться – по крайней мере, ещё и развлечение – но тут жеребец махом перепрыгнул одному ему видную яму и сани, которые летать не умеют, тряхнуло настолько сильно, что оба разом прикусили языки. А мигом позже впереди выросли из-под снега сразу около десятка тёмных фигур. Трое или четверо ринулись наперерез бешено мчащимся саням…
– Добруша! – Ждан скорее взвизгнул, нежели крикнул, но воину-лису и этот крик был не нужен. С поразительной для таких размеров быстротой он развернулся в розвальнях и стрелы засвистели прямо около уха Ждана. Опасно близко. Споткнулся один акрит, потом – ещё один. Потом стрелы свистнули в ответ и одна или две больно ткнулись в тело Ждана, пробив и тулуп, и кольчугу. Силу убойную, впрочем, потеряли и только оцарапали кожу, даже не ранив. Досадливо смахнув их левой рукой, Ждан дико засвистел и ласково прошёлся плёточкой по шкуре коня. Тот наддал, походя смахнув грудью ещё одного базиликанца, и почти протащил сани к дороге.
Сразу двое с двух сторон набежали на сани – чётко рассчитали, успев именно к розвальням. Один слева, другой справа они прыгнули и на лежак попали точно. Ждан, вынужден был бросить вожжи и положиться на разум жеребца. Тот пока не подводил, умница…
А базиликанец оказался силён. Ждана, по натуре брезгливого, чуть не вывернуло от застарелого запаха пота и давленых вшей, пахнувшим прямо в лицо, но – сдержался. Не время. Зато уж в зубы акриту дал от всей души, вышибив сознание одним ударом. Впрочем, пришлось ещё некоторое время повозиться, сбрасывая мёртвой хваткой вцепившегося в него акрита. Бесценные мгновения! Поднявшись на ноги, дрожащие как после доброй попойки, Ждан с ужасом увидел в полуста шагах от себя – сплошную стену леса. Он лихорадочно отыскал поводья и принялся их натягивать, осаживая набравшего полный скок жеребца.
– Не смей! – заорал вдруг Добруша, вставая на розвальнях в полный рост и на миг поворачивая к Ждану своё залитое кровью лицо. Его соперника уже не было на санях, а сам воин быстро и наверняка метко бил стрелами куда-то в темноту.
– Там – лес! Побьёмся! – прокричал в ответ Ждан, хотя их разделяло всего два шага.
– Гони… твою мать! – добавив под конец ещё несколько слов покрепче, для лучшего понимания, велел Добруша. – Гони, кому говорю!
– А, чтоб тебя… - в бессильной ярости выругался Ждан, но послушался. Кнут засвистел, уже не оглаживая, а вспарывая кожу на крупе и холёный жеребец, послушно начавший осаживать, взвизгнул по-настоящему и понёс. По правде говоря, с этого момента Ждан им не управлял, держась за поводья больше для собственного успокоения.
– Ложись! – вдруг заорал Добруша и Ждан почему-то вновь его послушал. Сам Добруша уже лежал, держась крепко за бортики и громко отдавал
– Да пошёл ты! – вяло ответил Ждан, и в следующее мгновение душа ушла в пятки а сани взмыли в воздух вместе с жеребцом. Чтобы через миг оглушительно громко, разрушительно сильно приземлиться на что-то твёрдое. Вокруг и впереди были деревья, жеребец нёс как безумный, Ждан со всей силы тянул левый повод, жеребец не поддавался и нёс прямо на огромный тис…
– Мама! – внезапно заорал Ждан. – Мамочка!!!
Уж мать, хвала богам, здравствующая, ему помогла, или сами боги смилостивились, но жеребец развернулся. В пяти шагах от дерева жеребец развернул сани. Те, правда, со всего маху грохнулись задком о корни, но – крепко сделали, на совесть – удар выдержали и не рассыпались. Только тут до Ждана дошло, что под ними – не снег вовсе. Слишком твёрдо и звонко стучат копыта, чтобы по снегу. Под ними – лёд! И впереди – лёд.
– Лёд, лёд! – подтвердил его самые худшие опасения Добруша. – Болото тут замёрзшее. Я на прошлой седмице провалился!
– А кой тогда?! – вздыбился Ждан. – Думаешь, сани тебя легче?! С тобой же?!
– Ну… морозы были! – неуверенно ответил Добруша. – Должно было подморозить покрепче! Ты погоняй, погоняй! Или думаешь, у этого болота дно есть?
Тут лёд не выдержал. Прямо под задними копытами вороного появилась трещина и конь ухнулся по самые по… в общем, наполовину под воду ушёл. Завизжал дико – сначала от страха, потом от боли, когда Ждан прошёлся плёткой по крупу – и прянул вперёд. Протащил, собака, сани по открывшейся воде, но – и вытащил. И понёсся дальше, даже не отряхнувшись. Впрочем – конь ведь, не собака…
Лёд хрустел всё сильнее, Ждану очень хотелось оглянуться, но он так и не сделал этого. Все те длинные-предлинные мгновения, которые конь нёсся по замёрзшему болоту. Потом впереди показался крутой, покрытый снегом подъём и, взлетая на него, жеребец слегка взмок и довольно сильно сбавил ход.
Выехали на дорогу. Позади, в версте или чуть больше, укрылся за деревьями острог Бреха.
– Погодь-ка! – внезапно сказал Добруша и наложил на тетиву стрелу.
– Стрел много?! – возмутился Ждан, да поздно. Стрела уже ушла в небо, оставляя дымный стрел. В тёмном небе она хорошо была видна – огненная полоса прочертила небосвод, на миг заслонив звёзды, потом – исчезла.
– Ну, теперь погоняй! – устраиваясь поудобнее на щедро брошенных на дно розвальней шкурах, сказал Добруша. – Теперь они снова знают, где мы!
– Так зачем ты выстрелил?! – возмутился Ждан.
– А чтобы наши знали: мы живы! – Добруша на него посмотрел с явным удивлением. – Бой же был. А я перед выездом с Брехом сговорился: коль что не так пойдёт, я когда на горку в версте заберусь, стрелу огненную пущу. По ночи она хорошо видна! Старая… охотничья хитрость!
Оговорку про охотничью хитрость, заминку перед ней Ждан заметил. Но не понял, да и внимания не обратил. Подумаешь, человек заикаться начал. После такой езды и вовсе с ума сойти можно. И уж точно – новые портки одеть.