Огненный Лорд и я
Шрифт:
Все трое помогли мне подняться и, будто диковинную зверушку, повели в ближайшее кафе — явно показать друзьям и там всем вместе надо мной потешаться.
И снова мне стало глубоко начхать — после всего, что произошло, меня довольно трудно было обидеть, и еще труднее напугать. Он не оставил ничего, что способно было обижаться, радоваться или даже удивляться — вообще, как-то остро реагировать на вещи…
Я была выжата, как тюбик от зубной пасты. И просто хотела кофе.
— Бренди? — вежливо спросил один из
Вадим, кажется.
Я подняла глаза от клочка бумаги с уже въевшимся в мой мозг стихотворением — стараясь не афишировать, парень показывал мне фляжку, пристроенную во внутреннем кармане его куртки. Молча протянула ему наполовину выпитую чашку кофе, позволив до краев наполнить ее ароматной, янтарной жидкостью. Бренди с кофе сейчас — самое то.
Папе я успела позвонить уже несколько раз с телефона моего нового знакомого — к сожалению, папа не отвечал. Но это еще было не самое страшное. Покопавшись в маминой страничке на Фейсбуке, я с удивлением узнала, что мама на мое исчезновение вообще забила — так же, как забила она и на пожар, случившийся на даче, и на мое последующее попадание в больницу.
С момента трагедии и до этого самого мама со своим новым мужем отдыхала в Испании и каждый божий день, а то и по нескольку раз в день, выставляя фотки себя любимой в пляжно-тропическом антураже, в прозрачных парео и широких соломенных шляпах.
Оставалось надеяться, что господа мажоры из крутейшего экономического ВУЗа меня не бросят — подгонят, как и обещали, кой-какую одежду и дадут денег на такси домой. Потому что идти в полицию и что-то там объяснять, просить, чтобы помогли, подвезли и прочее, не хотелось от слова совсем. Тем более, что вряд ли и помогут — разве что закосить под несовершеннолетнюю…
— А тебя из какого театра выгнали? — Вадим с интересом разглядывал меня, порозовевшую от алкоголя. — И почему переодеться не дали?
— Что? — я прокрутила у себя в голове вопрос. Ах театр! Убрала подальше листок со стихом и выдала уже заранее придуманный вариант. — Да вы не знаете, наверное… Маленький театр, молодежный… «Люди и сцена» называется. А переодеться дали бы… если б я с директором была поласковее…
— Ого… — студент показушно округлил глаза — как будто и сам только что не рассматривал меня в похожих целях. — Слушай, ты только попроси — я с тобой пойду, накостыляю этому гаду… А можем еще кой-кого подсобирать…
Я хмыкнула, почему-то представляя себе как гурьба лихих студентов уделывает ногами господина управляющего. И махнула рукой.
— Да ну его мараться… Вы и так мне помогаете, ни за что, ни про что…
Помогли мне и в самом деле знатно. Не прошло и получаса, как вернулись Алена с еще одним парнем и принесли мне какие-то джинсы, футболку, свитер — все, что полагается современной, молодой девушке в большом городе. Только обуви под мой размер не нашлось — пришлось так и остаться в грубых деревянных сабо с большими бляшками. Но это уже было не так страшно — могло сойти за эксцентричность завсегдатая богемной тусовки…
В
Вот только отпускать меня, похоже, похоже, никто не собирался — ни ребята, ни бренди — успокаивающее и такое расслабляющее, что уже слипались глаза…
— Мы как раз едем в ту сторону — на вечеринку, за город. Можем подбросить и тебя, если хочешь… — вальяжно откинувшись на спинку стула, предложил Вадим. — У нас и тачка есть… тут недалеко припаркована.
Переводя взгляд с него на меня, Алена хмурилась, явно недовольная таким вниманием. И не мудрено — переодевшись, расчесавшись и умыв свое зареванное лицо, я выглядела более, чем сносно, и посамоутверждаться за мой счет теперь становилось крайне затруднительным.
В другой раз, я может и уступила бы ей — в благодарность за помощь и одолженную одежду. Но меня вдруг накрыла такая усталость, такая апатия, что даже из чувства благодарности я не могла отказаться от столь соблазнительного предложения.
Главное эту Алену с собой прихватить, а то мальчики, похоже, уже губы раскатали на интересное продолжение вечера…
К дому меня подвезли, когда уже начало темнеть — причем заснула я почти сразу же, положив голову недовольной Алене на плечо и крепко взяв ее под руку — чтоб даже не вздумала сбегать.
Снилось мне известно что. То есть сначала «известно что», а потом вдруг приснился дракон — тот самый, который у Эллиора на плече набит был, и загорелся, противясь нашему счастью. Превратившись в страшного, живого и огнедышащего, дракон наступал, все глубже и дальше загоняя меня в какую-то пещеру, где восседал на троне суровый старик с косматыми бровями.
«Твоя кровь…» — шипел старик, взмахивая посохом, похожим на тот, что был у Гэндальфа во «Властелине Колец». — «Нам нужна твоя кровь…»
Дракон дыхнул и погреб меня под лавиной огня… И все бы ничего, да только со мной под лавиной оказались другие — та спящая парочка, что погибла, сгорев на моей даче… Из последних сил я тащила их, уже мертвых, за руки, падая, царапаясь коленками и задыхаясь в дыму…
— Эй! Чо разоралась-то? — столкнула меня с плеча Алена, возвращая в реальность.
Я дернулась и села на сиденье — ровно, как палка, хлопая ресницами… В который раз за последние несколько дней пытаясь понять, что со мной и где нахожусь.
Остановив машину перед темным зданием, Вадим с Артемом смотрели на меня, обернувшись с переднего сиденья.
— Твой дом?
Я еще несколько моргнула, успокоила свое колотящееся сердце и выглянула из окошка.
— Мой…
Почему-то в душе забилась тревога — неясная, необоснованная.
Я попыталась рационализировать ее — мне просто тревожно, как отреагирует отец, уже, наверняка, сто раз похоронивший меня. А вдруг его сердце не выдержит моего появления посреди ночи?
О, господи, а вдруг он и сам уже… того? Если от потери матери он спился, страшно даже представить себе, что он сделает, потеряв еще и меня?