Огненный рай
Шрифт:
— К этому вынудили исключительные обстоятельства. Как только англичане покончат с мятежом, надеюсь, моя жизнь вернется в обычное русло.
— Похоже, что это не сбудется, — весело заметил брат. — Французский флот собирается приплыть к американским берегам со дня на день. Держу пари, они первым делом нанесут визит в Ньюпорт.
Бетани замолчала, обдумывая сообщение, но времени на размышления не было. В сад прибежала Кэрри Маркхэм, одетая в очень смелое открытое платье, демонстрирующее ее пышные формы.
— Вам надо быстрее вернуться
Нервозность снова овладела Бетани, продолжая трепетать в ней, словно неустанно дрожащие крылышки пчелы.
— Эштон пришел?
— Еще нет.
Кэрри быстро побежала в дом, поправляя свои каштановые кудряшки. Гарри с грустью посмотрел на сестру.
— Ты по-прежнему считаешь, что он организовал погром, не так ли?
— Я пришла к выводу, что никогда этого не узнаю. Но это дело рук мятежников, а он открыто их поддерживает.
— Как и я, — напомнил ей Гарри. Бетани судорожно вздохнула.
— Но я не могу слепо принимать его взгляды только потому, что он мой муж. — С этими словами Бетани поспешила в дом. И все же, когда спустя некоторое время Эштон появился в саду, ее охватило странное, не подвластное ей чувство. Его строгое лицо казалось суровым и неприступным, как скалистые берега острова Эквиднек. Легкий ветерок с моря шевелил его каштановые волосы, вызывая у нее острое желание коснуться их пальцами. Помимо своей воли Бетани любовалась его стройным сильным телом, которое ей так хотелось обнять.
Их взгляды встретились, несколько напряженных минут они не в силах были отвести их друг от друга. Тоскующий возглас чуть не сорвался с ее губ — Эштон резко отвернулся, ища надежное укрытие в обществе сына.
Друзья Лилиан порхали тут и там по саду, навострив уши и стреляя глазами, отыскивая лакомые кусочки для сплетен. Английские офицеры в парадной форме с удовольствием угощались контрабандным ямайским ромом, поднимая тосты за короля и империю, стараясь делать это так громко, чтобы слышали Эштон и Гарри. Ученики Бетани шумно играли в саду, угощаясь сладостями, выставленными на столах веранды.
Одетый в модный бархатный английский костюмчик и весь в кружевах, Генри Уинслоу Маркхэм торопливо семенил за детьми, его пальцы перепачкались от варенья и липких леденцов.
Генри отчаянно протестовал, когда Бетани взяла его на руки и понесла на веранду, но успокоился, поняв, что предстоят подарки. Когда же и эта процедура завершилась, малыш снова приготовился капризничать. И тут появился Эштон, в поношенном костюме, перепачканном грязью и белой шерстью, которую оставил бело-коричневый щенок.
Не обращая внимания на презрительные взгляды окружающих, Эштон опустился рядом с сыном.
— Я назвал этого спаниеля Либерти [9] , но ты можешь дать ему другое имя, если хочешь.
Малыш, взвизгнув от восторга, потянулся
— Такой же, как Глэдстоун, — прошептала Бетани. Эштон засмеялся, с удовольствием наблюдая радость Генри.
— Не совсем так. Это не он, а она.
Щенок ухватил зубами кружева на рукавах Генри.
9
Свобода (англ.)
— Бетани, неужели не видите, что костюм мальчика сейчас будет испорчен? — ворчал Дориан.
— Позволь мальчику немного поиграть со щенком, Тэннер, — обратился Эштон, сурово смерив его взглядом. Бетани молча молила Бога, чтобы мужчины не устроили сцену на глазах сразу насторожившейся публики.
— Гостям совсем не интересно смотреть, как этот невоспитанный маленький щенок портит одежду ребенка. — Дориан отошел в сторону и отыскал Джастиса Ричмонда, разносившего гостям спиртное. — Эй ты! Забери щенка и отнеси его в конуру.
Джастис забрал щенка, а Генри громко расплакался. Эштон сжал кулаки.
— Разве тебе не понятно — Дориан хочет, чтобы ты ударил его, — тихо проговорила Бетани. — У него тогда будет прекрасная возможность арестовать тебя.
— Она права, — пробормотал Гарри, присоединяясь к ним. — Почему бы тебе не проучить его совсем другим способом? На беговой дорожке? Состязания скоро начнутся.
Эштон, бросив горький взгляд на Бетани, повернулся и направился на зеленое поле, где должны были состояться скачки; Бетани подхватила на руки капризничавшего ребенка и поспешила за всеми — ни одно празднество в Ньюпорте не обходилось без лошадиных состязаний, даже в эти тяжелые времена в конюшнях Систоуна продолжали разводить породистых лошадей.
Джентльмены, в мирные времена соперничавшие с Синклером Уинслоу, хотели удостовериться, сумела ли Бетани и освобожденный ею раб сохранить лошадей.
Английские офицеры, в своем большинстве богатые землевладельцы, недовольные варварскими условиями жизни в американских колониях, одетые в кожаные штаны, сидели верхом, также собираясь принять участие в скачках.
Капитан Тэннер открыл праздник, прогарцевав на Корсаре. Черный жеребец стал его любимой лошадью. Эштон гневно сжал губы.
— Он испортит лошадь, заставляя бедное животное выполнять свои цирковые фокусы.
Бетани внезапно вспомнила Эштона десять лет назад: пылкий юноша взволновался, как и все в Систоуне, появлением Корсара — они все надеялись, что чистокровный жеребец ни в чем не уступит своему знаменитому предку. Последующие триумфы скакуна превзошли их самые радужные ожидания, принеся ему славу, которую он по праву делил с Эштоном, воспитавшим его. А вот теперь, на завершающем этапе своей славной карьеры, управляемый бывшим циркачом, этот конь вынужден выполнять цирковые трюки, что ниже всякого лошадиного достоинства. Бетани испытывала боль за человека, воспитавшего Корсара.