Огненный скит.Том 1
Шрифт:
— Ух ты! — выдохнул Провка. — Двести рублёв. Какие деньги-то! — Он глубоко вздохнул и закатил глаза к небу.
— Большие-е, — протянул Зосим. — Такие нам и во сне не снились.
— Как его найдёшь?
— Как найдёшь? Здесь его приметы пропечатаны. Большой, — Зосим снова икнул, — грузный, лет под пятьдесят, бородатый, в кафтане длиннополом, одним словом, керженец, из лесов, раскольник он… Да и звать как сказано. Так что ищи, и деньги твои.
Провку будто резануло изнутри. «Раскольник, старовер,
Он снял шапку и вытер сразу ставшее мокрым лицо. Как две капли воды описание подходило к человеку, которого он нашёл в лачужке углежогов.
Но его затерзали сомнения, и он спросил:
— А как звать-то не прописано?
— А ты что его знаешь? — рассмеялся Васька Треух.
— Да нет… Интересно всё ж…
— Изотом кличут, — произнес Зосим, сворачивая газету и пряча ее в карман. — Может, пригодится… завернуть чего.
Провка чуть ли не присел на колени, так у него ослабли от услышанного ноги. Это его постоялец, которого он спас в лесу. Вот делов будет, если его найдут у него. Заарестуют Провку вместе с дочкой за укрывательство. Оказывается, убивец он, а не потерпевший от лихих людей. Сам лихой. Разбойник. А прикидывается тихой овечкой.
— А не обманут, что 200 рублей посулили. Эк деньжищ-то сколько.
— Хе, — посмеялся Зосим, — это для нас деньги, а для богатых, что раз чихнуть. Отдадут, раз пообещали…
— Он, видно, очень им нужон, — сказал Треух, стряхивая с усов крошки пирога, — а раз нужон, отдадут.
— Видать много накуралесил этот Изот, раз его повсюду ищут.
— Говорят, злодей ещё из тех, душегубец каких поискать… Прежде чем появиться в Ужах, он спалил начисто свой скит с братиею. Сколько душ невинных загубил… — Треух смачно плюнул и сказал приятелю. — Ну что пошли Зосим…
— Пошли, друг Вася. Прощай, Провка, может, подвернётся тебе Бог даст работёнка.
Они расстались. Провка медленно брёл по улице, направляясь к себе в подвал. Голову сверлила неотвязная мысль. Сначала ему было жалко Изота, вспомнилось, как тот лежал связанный с тряпкой во рту на грязной соломе, оставленный на погибель лихими людьми. Потом он представил, как Настенька, дочка его, сидит голодная в каморке, в холоде и ждёт, когда придёт отец и принесёт чего-нибудь поесть. Ей даже не в чем выйти на улицу, посмотреть на божий свет, старые латанные-перелатанные опорки давно малы, да и одежонки тёплой нет. На эти деньги, что обещаны за поимку или указание, где обитает Изот, они с Настей горя бы не знали. Он сумел бы её подрастить, а через год-два определил бы к людям, смотришь, дочка и не тужила бы не о чём. Да и что он благодетель какой Изоту? Спас от неминучей смерти, выручил, теперь сам выкручивайся.
Он почти добрёл до своего подвала, обуреваемый будоражащими голову мыслями, но непроизвольно
Дойдя до управы, перекрестился и решительно дёрнул ручку двери.
Глава восьмая
Приговорён к каторге
Изота взяли в подвале у Провки. Он терпеливо ждал хозяина, который должен был принести ему в дорогу каравай хлеба, сидя у стола на колченогом табурете и ведя беседу с Настей. Хотя она совсем не знала грамоты, Изот определил, что ум у нее цепкий и пытливый.
— Тебе сколько лет? — спросил он её.
— Девять исполнилось, — проговорила она, отвечая ему с печки, на которой лежала, укутавшись рваным одеялом.
Печка была истоплена утром, но уже успела остыть, и Изот видел, как на маленьком оконце наледь снизу и с боков заволакивает закопченное стекло, в углах подвала сырых и чёрных, стал заметнее серебриться иней.
— Так никогда в школу и не ходила?
— Никогда.
— А хочется.
— Хочется. А ходить не в чем. Ни обувки, ни платьица нету.
Изот вздохнул: ну и бедолаги же они.
Так проводя время в неспешной беседе, они не заметили, как за окном мелькнули тени. Дверь Изот не запирал, и она неожиданно широко распахнулась, и на пороге вырос жандарм в шинели, с шашкой на боку, за ним второй.
Настя широко открыла испуганные глаза, глядя на непрошенных гостей. Изот подался вперёд, рука непроизвольно сжалась в кулак, сжало сердце нехорошее предчувствие.
— Тебя Изотом кличут? — спросил его жандарм, останавливаясь перед ним.
— Изотом.
— Паспорт есть?
— Нету.
— Тогда пройдём со мной.
— Куда?
— В управу.
— За что?
— Не разговаривать. Там разберёмся.
Изот поднялся с табуретки. Взял кафтан, висевший на гвозде, оделся, нахлобучил на голову шапку.
— Будь здорова, Настёна, — сказал он девочке. — Не поминай лихом.
— Руки назад, — сказал жандарм, выводя его на улицу. — Садись в сани. И не баловать, — повышая голос к концу слова скомандовал жандарм. — Веди себя тихо.
Изот и не думал сопротивляться. Он даже с каким-то внутренним облегчением воспринял свой арест. Только сначала зажглась обида на Провку, что тот выдал его. А то, что это сделал он, Изот понял, когда увидел своего спасителя, а теперь и погубителя за спиной конвоя. Провка переминался с ноги на ногу, пряча руки в рукава холодного зипуна и не смея поднять глаз на скитника.