Огненный Зверь
Шрифт:
– В приюте их усыпят, если никто не захочет взять к себе!
– воскликнула я.
– В этом не усыпят, - заверил он.
– Этот приют принадлежал Илоне.
– О, - вот и все, что я смогла сказать.
– Не переживай, я уже договорился с Владимиром Петровичем о том, что финансирование этого приюта продолжится, несмотря ни на что.
Кирилл говорил уверенно, а он не был из тех, кто бросает слова на ветер. Мне стало спокойно.
Я замолчала и задумалась. Илона была хорошей, но очень одинокой. Почему в жизни бывает так
– Нужно договориться о похоронах, - сказал Кирилл и встал.
– Я обещал старику, что возьму это на себя.
Я кивнула, очень не хотелось, чтобы он уходил, но я понимала, что это его долг перед Илоной.
– Поедешь со мной?
Я вскинула голову, не веря своим ушам. Он зовет меня с собой? Мне захотелось ответить немедленным согласием и тут же броситься собираться, но я осадила коней.
– Уверен, что смогу быть полезна, а не просто путаться под ногами?
Естественно, мне было безумно приятно, что Кирилл позвал меня, и я смела надеяться, что и ему не хочется со мной расставаться и уезжать, но я заставила себя мыслить ясно, не опираясь на одни только чувства.
– Я никогда не говорю того, в чем не уверен, - с укоризной сказал он.
Я все еще, как прикованная, сидела на своем табурете.
– Так я собираться?
– я решила все же еще раз переспросить, вдруг мне все просто померещилось.
Кирилл усмехнулся моей нерешительности.
– Собирайся уже!
Я вскочила и бросилась в комнату.
***
Весь остальной день прошел как в тумане. Мы куда-то ездили, Кирилл о чем-то разговаривал, кому-то звонил.
Сказав, что я смогу быть полезной, он явно сильно преувеличил, может, я и не путалась под ногами, как боялась, но пользы от меня не было никакой. И я могла только гадать, зачем он потащил меня с собой.
Единственная полезная вещь, которую я сделала, это позвонила Мартынову и спросила, когда нам отдадут тело Илоны. Он попытался спросить, как я и где, но я была не склонная вести светские беседы, все же оценка Кирилла Диминых чувств оставила во мне неприятный осадок. Однако Мартынов не обиделся на мой сухой тон и согласился, что мы поговорим позже, пообещал, что завтра мы уже сможем забрать Илону из морга и похоронить. Никаких улик на теле, естественно, обнаружено не было, поэтому задержек не ожидалось.
Кирилл сказал, что нужно ехать на кладбище, чтобы о чем-то там договориться. Я только кивнула, слава богу, до этого мне не доводилось никого хоронить, и я ничего в этом не смыслила.
Когда мы покинули мою квартиру, Кирилл снова стал молчалив и предельно серьезен, отвечал скорее односложно, сам разговор не начинал.
"Зверь, - взмолилась я, поняв, что больше не могу молчать.
– Поговори хотя бы ты со мной".
"Ну спасибо за "хотя бы", - обиделся тот.
"Зверь!"
"Ну и чего ты убиваешься?" -
"Не знаю, как себя вести, - призналась я.
– Он стал как ледяная фигура", - ну вот, ругала Леночку за Ледяного короля, а теперь сама сравниваю его со льдом, докатились.
Я покосилась на Кирилла, гадая, что он в данный момент улавливает в моих чувствах, но его лицо не выражало никаких эмоций. Он вел машину одной рукой, второй держал телефон возле уха, кажется, речь шла о приюте для животных Илоны, но я невнимательно слушала, погрузившись в свои мысли.
"Ну а чего ты хочешь?
– сказал Зверь.
– Ты знаешь, я всегда был против этого парня, но на сегодняшний день нет никаких причин, чтобы я не был за него. По-моему, он молодец. Не разнылся, как некоторые, а бегает, суетится, договаривается. А для него Илона была не просто едва знакомой, с которой они разок попили кофе и поболтали. Ты же слышала, они познакомились, когда он был еще мальчишкой, с тех пор всегда были бок о бок, виделись ежедневно. Как ты думаешь, что он чувствует?"
Я снова посмотрела на Кирилла. Ну, конечно же, безупречная маска на лице, лишенная эмоций.
"Ему больно", - ответила я.
"Он потерял друга, и ему очень больно, - согласился Зверь.
– Он сейчас просто отключил все свои чувства и не зацикливается на них, пока не разберется со всеми делами. Это хорошее умение, тебе бы так научиться".
"Знаю", - вздохнула я, что сказать, о таком самообладании мне можно только мечтать.
"А что до того, зачем он позвал тебя, так, по мне, это тоже очевидно".
Я начала злиться.
"Может, тебе очевидно!"
"Тпру! Притормози!
– осадил меня Зверь.
– Хочешь его еще и своей злостью порадовать?"
Вот черт! Конечно же, Зверь был прав. Не хватало еще подлить масла в огонь своими чувствами, будто и без меня тут мало проблем.
Я попыталась сосредоточиться и взять себя в руки, как учил Золотаревский. Старик говорил, что я делала успехи, мне же казалось, что я топчусь на месте. Несмотря на то, что я уже научилась успокаиваться и "глушить" свои эмоции, самоконтроль достигался за несколько минут и глубоких вдохов-выдохов, добиться автоматизма не получалось по-прежнему.
"Молодец, - несмотря ни на что, похвалил Зверь.
– Вот так, держи себя в руках. Так о чем мы говорили?"
"О том, зачем Кирилл взял меня с собой".
"Ах да, ну так вот. У тебя когда-нибудь умирал кто-то близкий?"
"Бабушка".
"Что ты чувствовала?"
Зверь начал издалека. Мне хотелось потребовать от него немедленных ответов, но я постаралась набраться терпения, я же обещала себя контролировать.
Я задумалась и попыталась подобрать слова, наиболее четко описывающие мое состояние.
"Это было горе. Я не могла поверить, что больше ее не увижу, чувство безысходности, беспомощности, неспособности повернуть время вспять".