Огненный Зверь

Солодкова Татьяна

Мне понадобилось пара секунд, чтобы осознать, что все это значит, а потом я не дала ему договорить.

– Нет!
– заорала я так, будто человек, который был мне нужен, еще мог меня услышать, будто бы мой крик был способен остановить бессердечных убийц, которые жаждали лишь одного - усиления своего могущества, как будто бы мой крик вообще мог хоть что-нибудь изменить.
– Нет!

Я бросилась через толпу, ничего не видя перед собой, я расталкивала людей локтями, наступала на ноги, не обращая внимания на ругательства вслед, а потом замерла

перед линией ограждения, натянутой полицейскими.

Кажется, это я совсем недавно говорила себе, что никто не заставит меня встать рядом с этими зеваками и рассматривать труп? Я ошиблась, я бросилась сюда сама и по своей воле. И вот теперь мне хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть то, что перед ними предстало: во дворе, прямо на земле перед строительным вагончиком, лежало тело женщины со связанными руками и почти без одежды, конечности вывернуты в стороны, куда они не должны гнуться, все тело сплошь покрыто разрезами и залито кровью.

– Нет, этого не может быть, - прошептала я, смотря на тело Илоны и не веря своим глазам, - этого не может быть, - шептала я, пока сзади не подошел Дима, обнял меня и заставил отвернуться.

10 глава. Прощание

Конец того дня я запомнила плохо. Шок от увиденного был настолько силен, что я очень долго не могла прийти в себя.

Помню, как сидела в Диминой машине и давилась рыданиями, пока он бегал вокруг, то пытаясь меня успокоить, то добиться объяснений.

Я уже видела смерть, при мне убили Акимову, мы со Зверем сожгли наших похитителей, но то, что сделали с Илоной, было куда страшнее - она умирала медленно. Эти твари выкачивали вместе с болью и кровью ее дар, пили его и ликовали, пока она умирала в страшных муках. Я видела лишь искореженный, истекший кровью труп, но мое воображение живо дорисовало подробности.

Илона говорила, что Кирилл полюбил меня за то, что я ни к кому не испытывала ни ненависти, ни зависти. Что ж, они оба были не правы. Я умею ненавидеть. В тот момент я люто ненавидела Черных Капюшонов, хладнокровных убийц, на которых никак не найдется управа. Скольких хороших людей они погубили? Сколько жизней прервали?

От этих мыслей я ревела еще сильнее. Вскоре Дима оставил попытки меня успокоить, и просто оставил в машине и ушел назад к судмедэкспертам.

"Возьми себя в руки", - спокойно сказал Зверь, но в ответ я заревела в голос.

Это было немыслимо, невозможно, я не могла поверить в реальность происходящего. Мы ведь только вчера сидели с Илоной в кафе, меньше суток назад, а потом я побежала домой, а она до своего не доехала.

Мне хотелось вернуться в прошлое, вернуться и остаться с ней, не отпускать одну. Возможно, мне бы удалось ей помочь. Зверь бы смог их остановить, мы бы смогли...

Я ревела не меньше получаса, не в силах смириться с реальностью. Даже Зверь оставил всякие попытки меня успокоить.

Когда мой мозг начал хоть немного соображать, я вспомнила о Кирилле. Достала телефон, набрала его

номер.

Помню, как он удивленно взял трубку, не ожидая моего звонка, помню, как менялся тон его голоса, пока я, давясь слезами, пыталась объяснить, что случилось. И помню, каким этот тон стал мертвым и безжизненным, когда он, наконец, понял, что я пыталась сказать.

Мимо машины сновали люди, полицейские и просто зеваки. Мигали огоньки "скорой" и полицейских машин. Мне показалось, что я даже видела автомобиль прессы. А я по-прежнему сидела в машине Мартынова, замерев на переднем сидении, без движения, как статуя. Слезы куда-то делись, и я просто смотрела перед собой, не мигая и ничего не видя. Когда я начинала двигаться, я начинала думать, а это причиняло боль и вызывало новые слезы.

Не знаю, сколько я так просидела, очнулась только, когда дверца с моей стороны распахнулась, и такие знакомые теплые руки вытащили меня из машины. Эти прикосновения я не могла спутать ни с чьими другими.

– Ты приехал, - прошептала я.
– Это... это ужасно...

Держа на руках, Кирилл крепче прижал меня к себе.

– Конечно же, я приехал.

– Ты... ты...
– я с трудом справилась со своим голосом.
– Ты видел ЭТО?

– Нет, тело уже увезли, - он развернулся и понес меня куда-то, я не спрашивала куда.

Спросила другое:

– Как ты меня нашел?

Соображала я туго, и мне показалось странным, что он вот так нашел меня в чужой незнакомой машине.

– Конечно же, я тебя почувствовал, - его тон явно ответил мне, что вопрос был глупым.

Конечно же...

Теперь я поняла, куда он тащил меня - к своему автомобилю. Вот он, черный красавец, выделяющийся среди остальных.

– Изольда!
– раздался совсем рядом голос Мартынова, видимо, он заметил, что меня решили украсть прямо из-под его носа.

– Кто это?
– спросил Кирилл без симпатии в голосе.

– Одноклассник, - голова кружилась, но я все же собралась с силами, чтобы ответить.
– Он следователь.

– Понятно, - бросив на Диму один короткий взгляд, сообщающий тому, что его заметили, Кирилл посадил меня в свою машину.
– Посидишь две минуты?
– я замотала головой, теперь, когда он приехал, мне было страшно провести без него и этот отрезок времени.
– Посиди, пожалуйста, - попросил Кирилл, после чего выпрямился и повернулся к Мартынову.
– Спасибо, что позаботились о ней, пока я не приехал.

Это был правильный ход, вежливый тон и благодарность тут же сбили с Мартынова всю воинственность.

– А вы собственно?..
– только и пробормотал он.

– Близкий друг, - спокойно ответил Кирилл, хотя я его не видела в этот момент, я была готова поклясться, что на его лице снова равнодушная маска.
– И друг..., - пауза, - и друг погибшей. Я думаю, как другу и коллеге, мне еще придется давать показания?

– Обязательно, - тут Дима спохватился, что не представился.
– Старший лейтенант Мартынов.