Огни апокалипсиса
Шрифт:
Атака началась. Когда они понимали, что на них нападали люди, бакэ-недзуми пытались убежать в другие туннели в горе, ведь никто не знал, сколько их было там вырыто. Кенго, который нападал, создал камешками звук выстрелов.
Бакэ-недзуми, как и ожидалось, решили, что на них нападают, но стали готовиться к бою. Они вышли, укрываясь за щитами из бамбука и камня, и начали контратаку. Кавамата стрелял фальшивыми пулями в роще недалеко от лагеря, и бакэ-недзуми сосредоточили огонь в той стороне. Через какое-то время выстрелы утихли,
В тот миг из туннеля выше в горе вышел солдат и заметил Аизаву. Он даже лук поднять не успел, Инуи беззвучно убил его. Судя по камуфляжному плащу, солдат был снайпером, убивал врагов издалека.
Бой внизу был решен за мгновения. Кавамата убивал бакэ-недзуми умелыми движениями, а Умино и Камошида едва поднимали руки, чтобы защитить.
И что-то еще вышло из пещеры, лицо скрывал серый капюшон. Решив, что оставшиеся бакэ-недзуми сдавались, Инуи не убивал их. Другие офицеры тоже так решили. Никто не нападал на приближающуюся фигуру, но все ощущали, что она странная.
Кавамата, Умино, Камошида и Аизава осторожно приблизились, хоть не было необходимости вчетвером разбираться с одним бакэ-недзуми.
— Кто ты? Что ты тут делаешь? — спросил Кавамата.
И тут Инуи понял, что фигура была человеком. Было сложно увидеть с его места, но ростом человек был с ребенка или обычного бакэ-недзуми.
А дальше все было как в кошмарах.
Голова Каваматы взорвалась, как спелая дыня, и кровь с мозгами разлетелись в стороны. Умино, Камошида и Аизава погибли так же.
Инуи был так потрясен, что не реагировал. Его сердце колотилось, он покрылся холодным потом. И в его голове было только слово «бес».
Когда он чуть успокоился, в голове возникла тысяча вопросов. Почему бес был тут? Почему вышел из туннелей бакэ-недзуми? Кем он был?
Но времени думать не было. Его разум переключился на дело важнее. Как сбежать целым?
Ему хотелось просто убежать как можно быстрее и дальше. Но Инуи заставил себя успокоиться и подумать. Он снял камуфляжный плащ с убитого до этого бакэ-недзуми. Он снова продумал план. Да, это был верный выбор.
Если он покинет свое место, окажется посреди отряда бакэ-недзуми и не сможет сбежать. Вряд ли он отбился бы от них один, и появление беса делало ситуацию опаснее.
Инуи отодвинулся в укрытие и ждал, пока враги разойдутся. Но бакэ-недзуми решили остаться. Инуи подозревал, что они знали, что «боги смерти» работали командами по пять человек. Он был в ловушке.
Плащ его спас. Там даже был капюшон, и Инуи смог укутаться полностью, скрыв свой запах вонью бакэ-недзуми. И все же в один миг его чуть не обнаружили. Бакэ-недзуми шли к нему, и Инуи пришлось отходить в лес в поле их зрения. К счастью, он был невысоким, смог притвориться одним из них, пригнувшись и повторяя движения, так что его не раскрыли.
— …но я с трудом укрылся, и сбежать было невозможно, — с горечью сказал Инуи. — Прошло четыре
Инуи отправился по холмам к Аутлуку. Он хотел попросить помощи у первого встречного, но никого не было. И он вспомнил, что это была ночь фестиваля.
Почти весь город был пустым. Инуи отчаялся, но знал, где точно были люди.
В детском отделении больницы.
Главная больница в Голде была далеко от Аутлука, но детское отделение было в центре Аутлука. Инуи направился туда. Он видел фейерверки Хейринга, слабо слышал радостные вопли толпы.
Когда он пришел в детское отделение, он увидел самую ужасную сцену в жизни.
— Конечно, я знал, что они так делают. Мы видели это в конце каждой войны между колониями, но мы считали это традицией культуры, что ниже нашей. Но чтобы сделать это с людьми…! — прошептал Инуи.
— Ты же не хочешь сказать… — Сатору даже не смог закончить. Его словно ударили по животу.
— Да. Эти мерзкие существа похищали младенцев, — я вспомнила сцену из летнего лагеря.
Солдаты Шершня выходили из гнезда. Некоторые что-то бережно несли.
— Это…? — я поняла раньше, чем договорила.
Дети.
— В гнезде много потомства. Их родила королева Паука.
— Но зачем?
Довольный вид Киромару был мерзким.
— Это трофеи войны. Это рабочая сила, что будет служить нашей колонии.
Один из солдат принес малыша к Киромару. Он еще не открыл глаза, тянулся лапками, чтобы коснуться чего-то.
Его розовая кожа больше напоминала крысу, чем бакэ-недзуми.
Я вспомнила слова Сквилера.
— Королеву казнили, и остальные члены стали рабами. Пока они живут, к ним относятся как к отбросам, и когда они умирают, их бросают гнить и удобрять поля.
Малышей ждало ужасное будущее.
Мне было не по себе от осознания. Я думала, что меня стошнит.
Якомару хотел в ту ночь похитить детей.
— Они убили всех медсестер с помощью беса и собрали всех детей. А еще они сделали им татуировки их странными письменами.
Попав в отряд экзовидов, я много раз видела их письмена. Они напоминали кандзи, но были другими. Схожими с монгольскими письменами.
— Они не просто хотели найти рабочую силу… — Сатору побелел. — Они начали с ребенка Марии. Он вырос бесом, которого не смог одолеть даже Шисей Кабураги. Когда у похищенных детей откроется проклятая сила в десять лет…