Огниво
Шрифт:
– Семь рублей так и не успел потратить... – содрогнулся Балалай, прощаясь с жизнью.
Лезвие сабли сверкнуло, точно молния разрезала небо. В небе столкнулись чёрные тучи, а сердитое море выгнуло спину. Фома замахнулся, делая шаг вперёд и... осел.
– Убил? – прошептал Балалай.
– Поджигай, – процедил сквозь зубы Лиходей, бросив на песок большой камень. – Пора встретить царя-батюшку.
* * *
А во дворце Настасья Ивановна укладывала Дашу спать. Недолго им осталось ждать, Берендей
Царица прижала дочь к себе. Какой же Даша стала большой! А ведь как будто только вчера ещё лежала в люльке. Но вот уже и косы длинные, и наряжаться любит. Тут Настасья Ивановна вспомнила о подарке, который принесла с собой, и, взяв в свои руки Дашину ладонь, вложила в неё серьги.
«Как жаль, что она их не может увидеть», – невольно подумала царица, но тут же отогнала от себя эту мысль.
Серьги были изящными, длинными, с отлитыми из золота и серебра цветами и птицами. На месте глаз у птичек сверкали изумруды. Искусная работа!
Даша ощупала серьги и расплылась в улыбке. Ей и не нужно было их видеть, чтобы понять, какие они красивые. Но ещё важнее, что это был подарок от мамы.
– Я носила их, когда была такой же, как ты. А теперь они твои, – сказала Настасья Ивановна. – Наденешь их завтра?
– А можно прямо сейчас?! – воскликнула Даша.
Настасья Ивановна рассмеялась:
– Да кто же в серёжках спит?
– Ну пожалуйста! – взмолилась Даша.
– Ну, хорошо, – согласилась Настасья Ивановна и поцеловала дочку в лоб.
В это время за окном сверкнула молния. В окно застучали капли дождя.
Даша улеглась в мягкую кровать, и Настасья Ивановна укрыла её тёплым одеялом. Когда девочка закрыла глаза, царица подошла к окну и с тревогой вгляделась в ночь. Только бы Берендей поскорее вернулся – живым и здоровым!
Глава 3
Воля царицы
Море злилось. Вокруг было черным-черно. Жадные высокие волны то и дело норовили проглотить ладью. Люди на берегу спешно сворачивали парус. Среди них был и Берендей. Царь вместе со всеми наравне затягивал верёвки. Им бы только увидеть заветные огни, а там уж они доберутся до берега! Тогда и скалы им будут не страшны: Фома знает, как от них увести ладью.
Наконец кормчий закричал что есть сил:
– Вижу! Вижу огни!
Сердце Берендея пропустило удар. «Молодец, Фома, не подвёл!» – подумал он и крикнул кормчему:
– Идём на огни!
Кормчий направил судно в ту сторону, где горели костры.
Все с облегчением и радостью смотрели на них. Ну вот, почти дома!
Старец Белозёр, с трудом стоявший на ногах во время шторма, схватился за борт ладьи. Новая волна заставила судно резко вильнуть в сторону, но умелый кормчий не терял курса.
Вот только вскоре стало ясно: они ошиблись. Судно стремительно неслось вперёд – прямо на высокие скалы и острые камни! Берендей схватился за голову. Нет, не туда их ведут, совсем не верным курсом! Ведь они же разобьются! Он хотел было крикнуть:
Ещё мгновение – и ладья взрезалась в огромные камни! В воздух взлетели щепки и доски. Пропала царская ладья, а вместе с ней и все, кто на ней плыл! Выбросит их на берег, да только живыми им вряд ли остаться...
Белозёр, чувствуя скорую смерть, крепко сжал висящее на шее огниво, но не успел вымолвить ни слова – его накрыло волной. Всё вокруг померкло.
* * *
Лиходей потирал руки: вот она, добыча! Наконец он обзаведётся сокровищами, станет богатым и сбежит с царского двора!
Как же он ошибся! Оказалось, что царь не вёз ничего ценного: ни шёлков заморских, ни золота, ни серебра. Зачем он вообще отправился за дальние моря?!
Бал ал ай вышел из моря, бранясь:
– Людишек наймём, не хуже царя заживём... И что теперь?! Ну, Лиходей? Берендея сгубили, изменниками стали. А если кто узнает?
Лиходей шёл по берегу, огибая остов разбитой ладьи, и светил факелом на песок. Но не было там ни одного сокровища, одни щепки, лоскуты паруса да верёвки...
– Хоть бы ложку серебряную что ли найти, – Лиходей пнул разбитое корыто и вдруг услышал стон.
Поодаль, под обломками мачты, лежал старик в сером одеянии. Рядом с ним лежала книга – видно, что древняя, в кожаном переплёте. Должно быть, старец ей очень дорожил. Из последних сил он потянулся к ней, но так и не смог достать – слишком был слаб.
Удивлённый Лиходей поспешил к нему, и в глазах старца вспыхнула надежда. Наклонившись к незнакомцу, Лиходей услышал, как тот прошептал:
– Передай царице: если книга попадёт не в те руки, то случится беда. – Стоило ему это произнести, как его глаза помутнели, а грудь перестала вздыматься.
Лиходей поднял книгу и осторожно повертел её в руках.
– С чего ты взял, что мои руки не те? – сказал он, глядя на старца.
К нему подошёл Балалай.
– За книжку много не выручишь... – Он обыскал старика и нашёл у того мешочек с красной вышивкой. – Огниво что ли? Тьфу... Эй, Лиходей, будет нам с тобою чем костёр в чужих землях жечь, когда придётся скрываться от стражи.
Лиходей взял у Балалая мешочек с огнивом и положил в карман, а затем осветил факелом книжные страницы и ахнул. Лицо его расплылось в улыбке. Пожалуй, не всё ещё потеряно...
– Оборотное зелье... Обращение в золото... Заклинание подчинения... Шапка-невидимка... Призывание вихря... Книга-то не простая! – Лиходей засмеялся, представляя, как здорово теперь заживёт.
Он провёл пальцем по строчкам последнего заклинания – и на странице тут же появился крошечный вихрь. Никогда раньше Лиходей не видел магии и уж тем более не колдовал сам. Кто знает, к чему это приведёт? Ему вдруг сделалось страшно – вихрь обвился вокруг пальца, и Лиходей почувствовал, как тот занемел, точно его опустили в ледяную воду. Он затряс рукой, пытаясь скинуть назойливое заклинание. «Вьюх» – и вот уже вихрь улетел далеко в море, обернувшись огромным смерчем. Он пронёсся над горизонтом, поднял волны, а затем растворился в темноте, как будто его и не было.