Огола и Оголива
Шрифт:
–Ну и какой же у тебя ко мне вопрос? – надменно осведомляется Проповедница.
Я уже как под гипнозом, не хочу говорить, а докладываю:
–На обложке журнала было написано: «Знаю, Господи, что не в воле человека путь его, что не во власти идущего давать направление стопам своим».
И рассказала, как хотела свернуть направо, а свернула налево.
–Вот видишь, как Иегова-бог встретил нас, – хмыкнула Проповедница.
А потом я спросила, что делать с котятами, которых подбрасывают в наш подъезд.
–Ой, да мне и самой всех жалко, когда собачка потеряется, допустим, но что тут поделаешь? Я – прохожу мимо! Но Иегова никого не оставит! Это будет, это ещё только будет, – ни мороза, ни ветра! Снег? Ну, если только где-то высоко в горах! Как в наших книгах, сейчас увидишь! А они все будут жить рядом с нами, и питаться только травой! Сейчас и люди многие не в домах живут! А делать, ну что ты, Алла, будешь делать? Не по квартирам же ходить предлагать? Тогда ведь о тебе и подумают не то, ведь правильно? А будешь домой всех таскать, тогда ведь у них будут появляться и внутренние котята. Тогда ведь тебе даже родители на это укажут, ведь правильно?
Мы шли по лужам, прозрачным на только что вытканных асфальтовых простынях с серой каймой бордюра, тревожа целые флотилии и одиночные кораблики разноцветных листьев, грубо сорванных ветром.
Проповедница подвела меня к Пролетарскому проспекту; здесь всегда что-то строили, через траншею много лет лежал деревянный мостик, а сейчас он исчез. На автомагистрали была открыта всего одна полоса. Спасаясь от машин, Проповедница, как какая-то дурочка, смешно и нелепо перекатывается, словно клубок шерсти.
Обогнув афишную тумбу в папье-маше объявлений, Проповедница подвела меня к новостройке, которую я никогда прежде не видела, панельной и уродливой, но зато с аркой. Она привела меня на второй этаж, где нам, нако-нец-то, открывают.
–Ой, Светочка, здравствуй, – затараторила Проповедница, – ты уж извини, что мы без приглашения. Вот, человек хочет изучать, а дома у неё нет возможности, – и Света понимающе кивает. – Она сама мне назначила на сегодня! Я ведь как? Если человек заинтересовался, я даю ему ещё один журнал. Ты уж нас извини.
–Да ничего, ничего…
–Познакомьтесь: это – Света, а это – Алла.
Тоненькая молодая хозяйка в голубом халате деловито протягивает мне руку, и я смущённо её пожимаю. На вид Свете года двадцать четыре – двадцать семь, она среднего роста, у неё светло-русые волосы до плеч.
–Давай кофту, – она вся намокла.
И Света устраивает наши одёжки на вешалке-распялке.
–А то уж мы уже и к Гале Букашиной заходили, и к Тане – никого нет! – оправдывается Проповедница.
–Надевайте тапки, пол холодный.
–Я свои ношу! – пискнула Проповедница и гордо потрясла пакетом с вязаными синими тапочками.
–А
Новая знакомая мне очень даже нравится, но видя её, судя по всему, тесную связь с омерзительной Проповедницей, ограничиваюсь номером дома и улицей.
И вот Проповедница сидит рядом на диване и суетливо перебирает какие-то книжки. Мне же в чужом доме очень неловко. Я понимаю, что физически здесь со мною ничего плохого не случится, но вот морально…
На полу тонкий серый коврик, мебель награмождена неуютно, в углу у двери – решётчатая детская кроватка, занавешенная синим шерстяным одеяльцем, – у меня в детстве было такое же.
Тут рядом со мною возникло дитя, – маленькая некрасивая девочка с огненными волосами, молочной кожей и голубенькими глазками.
–Как тебя зовут? – спросила я.
–Злата.
–А сколько тебе лет?
–Четыре года.
Я никогда не любила детей, но этого ребёнка полюбила раз и навсегда. Но, наверное, я просто увидела здесь семейный уют, которого у меня никогда не было. Или мне захотелось стать маленькой дочкой доброй, заботливой матери.
–Здравствуй, Златочка, здравствуй, миленькая, – захихикала Проповедница.
–А мы сегодня в больницу ходили, – хвалится девочка.
–Хе-хе, и что же, Златочка, тебе там делали?
–Кровь из пальца брали.
–Хе-хе-хе, Златочка, скоро у тебя никто кровь из пальца брать не будет, скоро ты у нас будешь здоровенькой. Годика через три, после Армагеддона… Светочка, но как там наши дела?
–Нам же нужно с вами сходить участок получить, а сегодня сырость такая… бр-р!
–Светочка, у неё Библии своей нет.
–Тогда пусть мою пока возьмёт. Ты Библию себе купи.
–Но ведь она должна это согласовать с матерью?
Вошёл огромный толстый кот, – палевый, в коричневых чулках и маске-домино, с голубыми глазами, и попытался подрать когти о вязаные тапки Проповедницы.
–Ну что ты, что ты, Ричик! – противно захихикала она и погрозила ему пальцем. – Шить тебя нету, вязать тебя нету…
И мне сунули Библию и вчерашнюю книжку, – «Познание, ведущее к вечной жизни».
–Алла, ты плохо видишь?! – с преувеличенной озабоченностью вскричала Проповедница.– Читать можешь, очки есть?!
–С собой нет, но я могу и так.
–Если можешь, то – читай! – восклицает она таким тоном, будто от этого зависит наша жизнь. Впрочем, судя по названию…
Проповедница объяснила мне, что вся Библия делится на книги, главы и стихи. Они пронумерованы, и у каждого стиха есть свои координаты, как в географии – широта и долгота. А книжка-пособие в подражание самой Библии разбита на девятнадцать глав из двадцати пронумерованных абзацев, к каждому– вопрос в подстрочнике. И я начала с выражением, как в школе: