Огонь и ветер
Шрифт:
– Ты же знаешь, – сказал он тихо, – я буду делать это, даже если ты больше никогда не вспомнишь про свой недуг. Я готов делать это всю свою жизнь...
«Знаю, – подумала Айна, утопая в водовороте безумного желания, закружившем ее внезапно и неудержимо. – Я и в самом деле это знаю»
Но прежде, чем она успела что-либо сказать или сделать, раздался громкий стук в дверь, и послышался зычный голос капитана:
– Ваше Высочество! Я дико извиняюсь, но мне вас надо!
Фарр встал стремительно – так распрямляется прижатая к
– Извини... – выдохнул он и быстро подошел к двери, чтобы распахнуть ее рывком и выйти прочь. Какое-то время Айна ждала, пока он вернется, а потом тихо выскользнула следом и возвратилась в свою каюту.
Она зажгла фонарь на стене и подкинула углей в жаровню, зябко кутаясь в широкий платок, найденный на спинке стула. Дневной свет совсем уже погас, а пустой живот внезапно напомнил о том, что завтрак был давно.
«Наверное, скоро позовут на ужин, – подумала Айна. – А я даже и не откажусь. Плевать мне, что там болтает эта дуреха из степи! Пусть хоть вовсе у нее язык узлом завяжется! Вот еще, не хватало из-за нее прятаться, точно мышь в норе!»
Она подошла к окну и вгляделась в темноту ночи.
Фарр сказал правду – после сна тошнота отступила окончательно, словно ее и не было никогда. Этак можно и до Золотой доплыть, не растеряв остатков разума и достоинства. Айна стояла, прислонившись лбом к холодному стеклу и слушала, как плещутся волны. Она все ждала, когда ей снова станет плохо, но нет – волшебный отвар изменил все.
А, может быть, и не только он...
Спустя какое-то время Айна начала беспокоиться – в каюте за стеной все еще было тихо, Фарр не возвращался, давешний слуга тоже не приходил. И когда в дверь, наконец постучали, она выдохнула с облегчением, уверенная, что увидит на пороге сердитого принца со сверкающими глазами и возмущением в адрес капитана, который явился так не вовремя.
Она ошиблась дважды.
Человек за дверью не был принцем.
Не был даже мужчиной.
И он не собирался ничего говорить.
Едва только Айна открыла дверь, Шуна ужом скользнула внутрь ее каюты и решительно шарахнула засовом – так, что от громкого стука заложило уши. Она посмотрела на Айну шальными дикими глазами и вдруг, крепко обхватив за шею, вцепилась в ее губы своими. Прошло несколько оглушительно грохочущих мгновений, прежде, чем Айна в ужасе вырвалась и отскочила аж до середины своей каюты.
– Ты что? – выкрикнула она, даже не пытаясь погасить свой гнев. – Совсем сдурела?
Шуна рассмеялась. От ее поцелуя на губах у Айны остался запах вина, фруктов и еще чего-то пряного, щекочущего.
– Не бойся, северная леди, – сказал она, убирая за ухо прядь растрепанных волос. – Мальчики мне нравятся больше. Я просто хотела увидеть твое лицо, когда сделаю это! – в ее голосе звучали восторг и безумие. – Ты такая сдержанная... такая правильная... О, да, твоим манерам можно позавидовать! Такую не стыдно притащить и
Айна глубоко вдохнула.
Это просто морок. Горячечный бред. Что степная дикарка забыла в ее каюте? Зачем она притащила сюда свои сумасшедшие мысли и слова?
– Шуна, тебе лучше уйти, – сказала она, ощущая, как подаренное отваром Лиана спокойствие все еще держит ее изнутри. – Ты пьяна. Завтра будет стыдно вспоминать, что ты тут творила.
– Не будет! – степнячка прошла через ее каюту и брякнулась на один из двух стульев. Одной рукой она водрузила на стол полную, судя по глухому стуку, бутыль с вином, а другой указала на соседнее сиденье: – Садись!
– Нет, – твердо ответила Айна. – Я не буду с тобой пить. Уходи!
– Будешь. Мы так и не сыграли, а я придумала отличный третий вариант! Садись! – Шуна достала из-за пазухи мешочек и высыпала на стол пять неровно ограненных костяных кубиков. В свете фонаря Айна разглядела их треугольные стороны, украшенные разными символами и цифрами. – Давай-давай, хватит жаться! Правила простые. Выкинешь большее значение – победила, меньшее – проиграла. Проигравший пьет до дна! – следом за мешочком в руках воровки откуда-то возникла небольшая, но глубокая чаша.
– Я не хочу, – еще раз сказала Айна.
– Хочешь, – Шуна налила в чашу вина, расплескав его на стол. – Не пропадать же добру! Белогривый сказал, эта бутылочка одна из лучших. Ах, да, можешь не ждать его. И моего он забрал тоже. Проклятые мужики! Вечно у них свои планы... Ну и ладно! Нам тут тоже неплохо. Держу пари, тебе понравилось, как я целуюсь, а? – маленькая ловкая рука сгребла кости и метнула их обратно на темную столешницу. – У меня десять. Твой ход.
Часть VI: Айна. Глава 4
Айна не решилась бы сказать наверняка, почему именно ей не хватило духу выгнать степную воровку. То ли от того, что разозлилась слишком сильно и действительно захотела ей доказать, будто никакая бутылка вина, даже самая большая, не способна выбить из седла леди Берг. То ли испугалась одиночества, которое неумолимо грозило ей в этот вечер... А, может, просто поняла, что это именно тот случай, когда проще согласиться, чем объяснять, почему «нет».
Она собрала кости и резко швырнула их на стол. Меченные странными узорами кубики заскакали по твердой деревянной поверхности, один из них долетел до самого борта и отскочил от него, встав кверху незнакомым символом. Три других показали цифры, а пятый – пустую грань.
– Семь, – подвела итог Шуна и указала на чашу. – Пей, ты проиграла.
Айна молча опрокинула в себя вино... и застыла, глядя в пустоту.
Это было оно.
То самое, которое Фарр открыл во время их первого плавания.