Огонь измены

Брис Руфина

Никита продолжил, а у меня в животе всё похолодело, как будто я провалилась в воздушную яму:

– Однажды мы чуть задержались, помнишь? Когда колесо спустило.

Ты поднялась в группу, а в этот же момент из двери вышла Арина. Она была без зонта. На улице ливень. Как я мог не помочь женщине, тем более она так мило улыбалась, думаю, что она завлекала меня. Я предложил ей спрятаться под мой зонт. Мы вместе дошли до ворот. И оказалось, что она без машины. По лужам в босоножках идти такое себе. Не очень-то вежливо было оставить её в трудной ситуации, предложил подвезти её. Аринка с удовольствием

согласилась. Когда мы подъехали к месту, где она работает, Арина сказала, что со мной очень приятно общаться. В благодарность за помощь вручила мне сертификат на массаж в её салоне.

Я растерялся сначала, даже хотел отдать подарок тебе. Но после работы понял, что слишком замотался, и в спину вступило как-то. Захотелось немного расслабиться. В тот же вечер я поехал в салон, и мы встретились опять. Увидев меня, она обрадовалась. И сказала, что хотя она сама давно не практикует (она хозяйка), но для меня сделает исключение. Она строила мне глазки, я тебе точно говорю. Если бы она не дала мне повода, то ничего не было бы. Наверное, это благовония так подействовали. Или в масле для массажа был подмешан наркотик. Короче, то, что она делала, было так круто, что я не удержался. А потом само завертелось. Ну, прости. Ты же видела Аринку, она красотка невероятная. Это всё природа мужицкая, виновата. Правда в том, что нормальный мужчина - всегда самец. Иногда мы совсем ничего не соображаем. Знаю, это плохо. И мне хочется провалиться от стыда. Но вот так произошло, и обратно время не перемотать.

Муж резко развернулся ко мне лицом, плюхнулся на колени и взмолился:

– Прости меня, идиота. Не знаю, что на меня нашло. Ты такая хорошая, и не заслужила предательства. Все эти месяцы меня гложет совесть, любимая. Поверь, я больше не поддамся её чарам. Хочешь, буду только в метро ездить на работу теперь? Сделаю всё, что скажешь. Ради всего хорошего, что между нами было, не бросай меня.

– Подожди, - надсадным шёпотом перебиваю его, - я так понимаю, что вы трахались за моей спиной не один раз, да? А почему? Раз тебе стыдно.

Пока Никита говорил, я будто провалилась куда-то, не чувствовала ничего. И только сейчас поняла, что мои щёки мокрые от слёз, а в глаза, как будто песка насыпали. Тру их пальцами, чтобы лучше рассмотреть выражение лица мужа, когда он мне ответит.

– Почему ты не разорвал эти отношения сразу же после того, как благовония отпустили?

Муж растерянно разводит руками:

– Ну, ты же ничего не знала...

Млииин. Бью себя по лбу ладонью. Теперь всё стало на места. Что же я дура-то такая, сразу не сообразила.

Молча закрываю дверь, придвигаю комод и устало командую:

– Поспи в другом месте, на кухне, в ванной. Мне надо всё обдумать. И сегодня ночью я хочу побыть одна.

***

Я спала ужасно. Ворочалась, выныривала из сна, кажется, каждые пятнадцать минут. В голове крутились мысли, но ничего адекватного, какая-то мутная неразбериха.

Сначала я представляла в красках, как Никита встречался с соперницей. Как они секретничали за моей спиной, прятались. Все эти месяцы муж возвращался с работы и много времени

проводил в душе. Я думала, что он так старается снять усталость. Оказывается, он смывал запах другой женщины. А ещё Никита как раз в то время зачастил с занятиями в фитнес-клубе. Я, дурочка, так радовалась за него. У меня же идеальный муж. Следит за своим здоровьем. Старается всегда быть в форме. Любит меня. Мечта, а не мужчина.

Потом я начала вспоминать, как его любовница ежедневно приводила сына в детский сад. Она, скорее всего, наблюдала за мной исподтишка. Наверное, даже посмеивалась над моей доверчивостью и наивностью. И правильно. Я была такой глупой и невнимательной. Не почувствовала ничего.

В пять утра я сдаюсь. Выспаться всё равно не получится. На цыпочках выхожу из комнаты. Никита похрапывает, свернувшись калачиком, на маленьком кухонном диване. Беру в руки куртку и сапоги и выскальзываю из квартиры. На лестничной клетке окончательно одеваюсь и иду в сад.

– Зачем только уходила?
– приветствует меня через домофон сонный голос дяди Паши.

Да, действительно. Может, и правда, переехать сюда, пока не разберусь в своих чувствах?

Я поднимаюсь в группу, переодеваюсь и сажусь составлять план занятий на сегодня.

За работой мне становится легче. Постепенно группа наполняется детьми, вокруг разговоры, гомон, движуха. Я очень волновалась, что столкнусь с соперницей. Как взять себя в руки, как не взорваться криками или слезами? К моему облегчению, никто из Соловьёвых сегодня не появился.

День пошёл своим чередом. Завтрак, потом занятия. Лепка, рисование.

– На улице мороз такой сегодня, минус двадцать точно. Может, заведующая разрешит не гулять?
– подсказывает Тамара.

Пожимаю плечами. Ну да, не очень хочется выходить на улицу, если честно. Спускаюсь на первый этаж, по узкому коридору с рисунками на стенах спешу к кабинету Ольги Ивановны, который расположен у центрального входа в сад. Сворачиваю в холл и замираю в восхищении.

На пороге стоит курьер. Он держит в руках корзину из ротанга с огромным букетом нежно-салатовых роз. Это что-то фантастическое, никогда не видела подобной роскоши. Здесь, наверное, штук двести, не меньше. И ещё интересно, разве существуют цветы такого оттенка?! Невольно подхожу ближе. По центру букета красуется сердце из розочек, окрашенных золотом.

Не отрывая взгляда от ароматного великолепия, спрашиваю у курьера:

– Вам кого-то позвать?

Тот вежливо улыбается:

– Да, если можно. Мне поручено вручить подарок , - он заглядывает в карточку, наклеенную на корзину, - Балашовой Земфире Семёновне.

Букет

Обалдеть. Курьер же назвал моё имя, правда?

– Это я, - отвечаю, с усилием стараясь оторвать взгляд от роскошного букета.

Курьер протягивает мне корзину и дежурно улыбается:

– Эти цветы для вас, Земфира Семёновна. Кто-то очень хотел сделать вам приятное.