Огонь Менестреля
Шрифт:
— Мама, ты где?
Нет!
— Джулиана, уходи отсюда! Быстро!
Но Блох уже развернулся и кинулся на Катарину. Пробормотав что-то по-голландски, она схватила нож и метнула его в этого мощного человека с волосами цвета стали. Он увернулся и выругался. Нож застрял в дверном косяке в нескольких дюймах слева от него. Молодой тоже бросился к ней. Катарина, снимая с крючков кастрюли и сковороды, принялась беспорядочно швырять их, чтобы не дать преследователям выбраться из кухни.
— Джулиана! —
Катарина с огромным усилием спихнула на пол груду противней, загородив парню проход, и схватила другой, с восьмидюймовым лезвием, нож. Она метнула его в сержанта, который пытался пробраться к ней через горы кухонной утвари. Нож пришелся бы ему прямо в шею, но он успел подставить руку, и кровь хлынула из его запястья. Катарина, с растрепанными, спадающими на лицо волосами, совершенно обезумела. Сейчас она была готова убить их. Такого с ней никогда не случалось.
— Какие мы сердитые, — с ухмылкой проговорил Блох, небрежно отирая кровь с руки.
— Если вы, Филипп Блох, тронете мою дочь, — хрипло заговорила Катарина, — я убью вас. Меня уже ничто не остановит!
— Займись девчонкой, — спокойно приказал Блох своему парню. — Об этой я позабочусь сам.
В дверях показалась Джулиана. Ее лицо смертельно побледнело от гнева и ужаса, но в руке была туфля, которую она держала высоко поднятой, словцо меч. Катарина ощутила прилив гордости за свою бесстрашную дочь, но одновременно ее захлестнуло отчаяние.
Выполняя приказ, парень вынул из-за пояса пистолет и направился в сторону Джулианы через кастрюли и сковородки. Но и та не теряла времени даром. Стоило ему приблизиться к ней, как она сделала ловкий выпад и врезала ему по шее туфлей с деревянной колодкой, точно сообразив, что другого такого случая может не представиться. С противным, чавкающим звуком башмак встретился, с его плотью и костями, и парень рухнул на колени. Пистолет, выпав из рук, скользнул по гладкому полу.
Катарина рыдала, у нее больно стучало в висках от возбуждения и отчаяния.
— Умница, Джулиана! Но Бога ради, беги!
Удар ошеломил парня, но он быстро оправился, потянулся и схватил Джулиану за ногу. Ударившись головой о косяк, она повалилась на пол и приземлилась так неуклюже, что никак не могла подняться. Катарина видела, что дочь инстинктивно оберегает руки.
— Джулиана!
Катарина опять схватила нож, но Блох подскочил к ней и одним ударом окровавленной ладони выбил его. Он поймал ее руку и, выкрутив ее, заломил за спину. Она слышала, как хрустнули кости, и закричала от ужаса и боли.
— Ты, сукин сын! — вопила Джулиана, пытаясь подняться.
— Не двигайся, или я сломаю тебе и вторую руку, — приказал Блох.
У Катарины от боли потемнело в глазах, но она увидела, как молодой помощник ударил ее дочь в висок, и та опять сползла
— Теперь я знаю, что вас, Пеперкэмпов, нельзя недооценивать, — сказал Блох. Он тяжело дышал, из раны на руке лилась кровь. Он закашлялся и, поперхнувшись, отхаркнулся. — Чертовы бабы! Хотя, все очень кстати. На один камушек попались сразу две пташки. А, Петерс? Бери девчонку. Выйдем через заднюю дверь.
На улице стемнело и похолодало, и человек в дождевике медленно двинулся в сторону Центрального Парка. Мэтью поспешил за ним. Парень не успел и пикнуть, как сильная рука вцепилась ему в горло и прижала к дереву.
— Как тебя зовут? — спросил Старк. — Пол…
— Здорово, Пол. А я Мэтью Старк.
— Боже мой! — Его глаза расширились. — Стальной мужик? Черт! Проныра рассказывал мне о тебе. Послушай, я ведь только выполняю приказы.
— Приказы Блоха.
Мэтью не спрашивал. Пол пытался кивнуть, но не смог.
— Эй, послушай, он ведь не делает ничего плохого. Просто выслеживает каких-то коммунистов, что-то в этом роде, ничего особенного.
— Да? В таком случае, зачем ему понадобилось следить за пианисткой и старухой?
— Ну, у него есть тут какие-то свои интересы. Но мне приказано не причинять им вреда.
— Да ты бы и не смог, — смягчившись, сказал Старк. — Эти женщины обводят тебя вокруг пальца. А как насчет меня? Получал какие-нибудь инструкции?
Пол облизнул пухлые губы.
— Честно говоря, Блох был бы не против, если бы с тобой что-нибудь случилось. Но Проныра говорил, что ты нормальный мужик.
— Расскажи-ка мне о Проныре.
— Да я уже давно не видел его, я же все время торчу здесь.
— Где ты видел его в последний раз?
— Я не могу…
— Где?
Старк не повысил голоса. Да этого и не требовалось. Проныра много рассказывал о Стальном мужике Мэтью Старке, и, наверное, хоть что-то должно было оказаться правдой.
— Во Флориде. Там, на Мертвых Озерах, у Райдера рыбацкий лагерь. Если Блох узнает, что я выдал тебе его, мне крышка.
— Сейчас он там?
Пол молчал. Мэтью повторил вопрос. Пол опять облизнул губы; они были фиолетовыми от холода. Похоже, до встречи с Мэтью этот парень считал, что самое рискованное занятие — стоять и пялиться на первоклассный дом на Западной Централ-Парк-авеню.
— Нет, — с трудом прошептал он. — Его там нет.
Мэтью ждал.
— Старик, я не могу…
— Лучше говори ты. Иначе я расскажу, что сделаю с тобой, если будешь играть в молчанку.